оказала на Лори положительное влияние, но ничего из этого не вышло. Слишком уж разные у нас с ней оказались характеры. Меня раздражала её пронырливость и бестактность, а она считала меня старой занудой и синим чулком. На том и разошлись.

Зато теперь её образ прекрасно подходил для отведённой мне роли и я постаралась вжиться в него насколько это возможно. Сняла плащ и повесила его на крючок, вбитый в один из опорных столбов. Поправила чуть перекосившееся декольте и направилась к лежаку больного.

Плавное движение бёдрами во время ходьбы и несколько развязанная походка удались мне отлично! Это заметно прибавило уверенности в себе и решимости продолжить начатое. Взяв небольшой походный стульчик, стоявший чуть в стороне, поставила его почти вплотную к лежаку и удобно на нём устроилась.

Флакончик поставила на тумбочку и аккуратно вытащила притёртую пробку. Воздух наполнился благоуханием ароматических масел, добавленных к основе. В этот

раз я взяла тонизирующие: Веки мужчины едва заметно дрогнули. Но он не

проснулся. Наверное, был ещё слишком слаб. Или быть может просто не пожелал отреагировать на окружающий мир. Я его ещё совсем не знаю, не могу судить.

Тихо хмыкнув себе под нос, потёрла руки друг о друга, усиливая кровоток и тем самым согревая их. После чего налила себе немного масла на ладони для лучшего скольжения и приступила к массажу.

Начинать в моём случае следовало именно с рук. Тогда пациент меньше

нервничает и лучше привыкает к манипуляциям массажиста, ибо видит, что именно он делает. К тому же в данном случае существует возможность выбрать один из вариантов массажа: расслабляющий и тонизирующий. В первом случае движения должны быть мягкими, скользящими, но достаточно сильными, чтобы проработать все необходимые мышцы. Во втором случае требовалось наоборот более энергичная и резкая работа с пациентом: встряхивания, похлопывания, потряхивания.

Усыплять потенциального «кормильца» мне было не нужно, но и пугать тоже. Поэтому, пожалуй, начну с медленных движений, а там посмотрим, как оно дальше пойдёт.

Сказано — сделано. Взяв лежащую на одеяле руку мужчины в свои ладони показавшимися на его фоне вдруг маленькими и хрупкими, я начала неспешно и тщательно массировать пальцы один за другим. И вот тут-то меня, наконец, и заметили.

Глаза мужчины распахнулись резко, словно приковывая меня взглядом к месту. Необычный контраст между его беспомощным положением и ясным острым взглядом, в котором не было и следа сонной мути или усталости, был колоссальным. Я чуть не отшатнулась, но вовремя удержала себя на месте и даже почти не изменилась в лице.

И всё же, какой у него красивый цвет глаз. Кто-то назвал бы его серым и скучным, а мне почему-то чудился благородный стальной с серебристыми отливами. Да-да, теми самыми, которые я впервые увидела ещё в госпитальном шатре. Тогда, как и сейчас свет подвешенного на столбе фонаря бросал неверные блики, обнажая

дефект окраса радужки, с головой выдающего в пациенте выгоревшего мага.

Боевика. Врага. Шпиона. Не расслабляйся, Эрин! Нашла на кого заглядываться! Пусть он хоть десять раз хорош собой, а всё равно тебе не ровня! Так что нечего тут рассиживаться, пора за дело приниматься, ради которого сюда пришла. А для начала понять, что он из себя представляет и не показалась ли тебе та реакция, которая «проскочила» между вами?

Отдав себе мысленную команду, я натянула на лицо кокетливую улыбочку и оценивающим взглядом прошлась по лицу несколько настороженно смотрящего на меня мужчины. Молчит. Может, он не только память потерял, но ещё и голос? Было бы забавно, конечно, но сильно усложнило бы мне задачу.

Ну, раз так, сделаю первый шаг сама. Не прекращая начатого массажа пальцев, озорно подмигнула и усмехнулась:

— Привет, красавчик! С возвращением на этот свет!

— Ты кто? — голос его был несколько хриплым, но это нормально, после стольких дней почти абсолютного молчания. Однако сила в нём уже чувствовалась.

— Я? Рина, — небрежно повела плечом, открывая декольте в более выгодном ракурсе, и тут же соблазнительно улыбнулась. — А ты Рон, да?

— Откуда ты знаешь? — а в голосе настороженность, смешанная с любопытством.

— Старуха сказала, — прости меня Тильда, но так надо! — Которая за тобой тут

присматривает.

— Тильда? — мне показалось, или ему не понравилась моя грубость по отношению к женщине почти вдвое старше меня?

Но виду не подала, что заметила. Вместо этого переместилась пальцы, аккуратно массируя запястье и постепенно поднимаясь всё выше.

— Она самая. Наша старшая санитарка.

— Хорошая женщина. Почему она тебе не нравится? — любопытно, расспрашивает спокойно, но даже не делает попытки забрать у меня свою руку. Или отвлекать не хочет, или нравится то, что я делаю.

— Мне до неё дела нет. Это я ей не нравлюсь! — капризно надула губы, старательно изображая недалёкую девушку.

— Почему?

— Говорит, что бордельеркам не место в госпитальной обслуге!

От моих слов глаза его чуть расширились, выдавая удивление.