— А где твой отец? — интересуюсь я.

— Там где и мама. Они погибли. Семь лет назад.

— Сочувствую, — говорю я искренне. — Давай повороты попробуем.

Бэлла с явным энтузиазмом кивает. Мы отрабатываем упражнения, с которыми девушка отлично справляется.

— Такими темпами мы хоть завтра в город выезжать можем, — говорю я с улыбкой.

— А может и из города, — тихо и грустно отвечает она.

Бэлла

Я люблю водить. Мне легко зарулем, свободно, словно я всегда умела это делать.

Начиная с пятнадцати лет папа сажал меня за руль. Говорил, что он сам примерно в этом возрасте тоже начал учиться. По деревне своей родной гонял на старой советской машине. Мы с папой катались в основном за городом, где дорога прямая и машин нет. Но то чувство свободы и ветра в волосах я на всю жизнь запомнила. Хотелось бы нечто подобное снова испытать.

Из Артема инструктор отличный. Не орёт, не осекает, позволяет мне самой понять и почувствовать машину. Повороты и разворот у меня тоже получаются. От чего я впервые за долгое время чувствую что-то похожее на счастье.

Если бы не спина. Следы от шипов ссаднят, прижиматься к спинке водительского кресла больно. Чёртовы розы. И чертов Йонас.

Трахал он меня вчера с диким восторгом в глазах, я сперва даже подумала, что он опять под кайфом. Но нет, он кайфрвал в процессе, когда видел на моем лице боль. Она его заводит. Ее он от меня хочет. Все, я становлюсь его рабыней. Игрушкой, которая иногла брыкается и именно от этого он заводится.

У меня есть неделя без него. Считай, что отпуск не только у Йонаса. Но он вернется. И все опять будет по-старому.

А я не хочу, черт, как же я не хочу! Даже еще сильнее, чем два года назад. Когда в моей жизни появился Слава.

Появился, дал мне надежду, и исчез. Не по своей воле, конечно. Никогда, повторюсь, никогда я не забуду его безжизненных глаз. Йонас заставил смотреть. Притащил меня на кладбище. За несколько минут до того, как грязный, брезентовый мешок с телом Славы закопали в землю. На окраине, в старой могиле.

Не знаю, как я справилась. Казалось вместе со Славой похоронили все хорошее, что у меня было. Я умерла тогда тоже. Я очень долго не понимала что со мной, где я. Почему так холодно, но не больно? Почему я плакать не могу?

В себя меня привела тошнота и боли в животе. Я начала ориентироваться во времени и пространстве и поняла — во мне жизнь зародилась. От человека, способного убивать все живое вокруг.

— Я думаю на сегодня хватит, — говорит Артем и я давлю на тормоз. А ведь несколько минут я тупо нарезала круги по площадке, погруженная в мысли и воспоминания.

— Завтра продолжим? — спрашиваю я.

— Конечно. Заниматься с тобой одно удовольствие.

— Ты мне льстишь, — фыркаю я, отстегивая ремень. Выхожу из машины и Артем тоже. Мы находимся у переднего бампера и я спрашиваю, кивая на здание по соседству: — Ты уже был там?

— Да. Пострелял даже.

— Умеешь?

— Я бывший военный, — заявляет Артем. — Умею и стрелять и драться, и ракетам координаты устанавливать.

— Ну пойдём тогда, постреляем.

Парень удивляется моему предложению.

Я несколько раз приезжала сюда с Йонасом. И он впервые дал мне в руки пистолет. Я чуть не оглохла в первый раз. А потом мне даже понравилось.

Опасность, страх, но при этом чувства власти в твоих руках — есть в этом нечто особенное. Возбуждающее.

Заходим на базу, спускаемся в подвал. В тире никого, а вот напротив, в ринге, боксирует пара ребят и даже зрители у них есть. Тренируются ребята.

Я окликаю Вано, который у ринга стоит. Он неспешно подходит к нам, а я говорю ему зачем мы пришли. Вано, пожалуй, самый возрастной из ребят Йонаса, уже на покой ушел и теперь главный по тиру. Он бывший спортсмен, биатлоном занимался когда-то давным давно.

Первой стреляю я, буквально выхватываю из рук Вано оружие. По мишени попадаю через раз, зато отрываюсь, и кричу. Пар выпускаю.

Затем отдаю пистолет Артему.

Он сосредоточен, явно не кайфует от того, что держит в руках горячее оружие. Зато стреляет точно по мишени, идеально.

— Классно, — говорю я ему, когда Артем отдаёт оружие Вано.

— Да, очень даже, — поддакивает главный по тиру. — Видно, что военный.

Артем удивленно смотрит на Вано и тот отвечает:

— Ты просто все делаешь, как шаг чеканишь.

— Так учили.

— А побоксировать не хочешь? — неожиданно предлагает Вано. Артем сомневается, но не долго. Соглашается.

Мы выходим из тира и заходим в зал с рингом. Бой уже закончен, парни вытираются полотенцами и пьют воду. Вано подходит к Мите, который стоит как зритель, и что-то шепчет ему на ухо, кивая на Артема. Неужели Вано его соперником выбрал? По комплекции Артем и Митя схожи, только вот второй на всю голову ушибленный. Честно, тупее людей я еще не встречала. Митя — это овчарка Йонаса, он все команды выполняет, а потом хозяину в глаза смотрит. Если Йонас прикажет ему под пули лечь — ляжет, даже не спросит зачем.