На пятнадцатой минуте принцепс закашлялся и подскочивший, словно из-под земли, слуга подал тому таблетку и полный бокал какого-то золотистого напитка запить. Сан-Мамурра сокрушенно развел руками, как бы предлагая прокурору простить больного старика не отвлекаться, быстро проглотил лекарство и несколькими большими глотками осушил бокал. Ему сразу стало легче.

Наконец, обвинитель закончил вступительную речь и сел. Наступила пора говорить защите обвиняемого.

– Э...
– протянул Гладиус, сделал попытку встать и умоляюще взглянул на Вепова. Тот поспешил подняться.

– Доброго времени суток, господа, - мягко улыбнувшись, начал он.
– Ответ защиты, который должен был зачитать мой уважаемый адвокат, прост и лаконичен. Мастер Тобиас Гладиус, - лорд Ворт положил ладонь на плечо своей жерди-выручалочке, заставив тем самым операторов висящих галокамер показать красное от смущения лицо юноши, - любезно согласился с тем, чтобы я довел подготовленную им речь до аудитории. Итак, вот слова моего адвоката: "Обвинение надумано, дело не стоит выеденного яйца, и я это докажу!".

Разведчик сделал совсем небольшую паузу, чтобы миллиарды зрителей могли сравнить и оценить ошарашенного красавца - прокурора и отчаянно волнующегося, но горделиво посматривающего прямо в объективы рыжего паренька.

– Мне же, собственно, сказать больше нечего, - как ни в чем не бывало, продолжил Ворт.
– Я хотел лишь задать уточняющий вопрос господину прокурору... Если Ваши Чести мне позволят...

Император нахмурился, но перед хищными глазами камер отказать не посмел. Сан-Мамурре было вообще плевать. Он думал о том времени, когда прилично будет вновь изобразить припадок и выпить еще один бокал коньяка.

– Итак, господин прокурор, - по мнению Бессонова, глуповато улыбаясь, спросил Вепов, - только один вопрос. Мне было предъявлено сразу несколько обвинений. Моего защитника, мастера Гладиуса, и меня интересует: как именно вы будете доказывать мою вину. По каждому пункту отдельно, или, так сказать, оптом?

– По каждому отдельно, - важно заявил красавец.
– Однако, некоторые пункты, как мы считаем, самоочевидны, и доказываться нами не будут.

Лорд Ворт тут же легонько пинанул Тобиаса.

– А? Э... Протестую!
– подорвавшись с неудобного стула и пустив петуха, вскричал тот.

– Мы бы хотели, чтобы был доказан каждый пункт обвинения, - с силой давя на плечо молодого юриста, объяснил Вепов.

– В юриспруденции нет термина "самоочевидное доказательство вины", усаживаясь обратно, почти обиженно пробурчал Гладиус.
– Это абсурд!

Режиссер этого спектакля тихонько отдал приказ переместить одну из камер так, чтобы рыжий адвокат всегда был в кадре. Ему этот мальчик тоже понравился...

– Кто подсунул этого петушка нашему уважаемому лорду?!
– презрительно кривясь, посетовал Экстекс на ухо маршалу Бессонову.

– Я!
– честно ответил командующий и улыбнулся. Широко-широко.

Принцепс вяло махнул рукой, император пожал плечами и кивнул.

– Как Вам будет угодно, господин Вепов, - сурово процедил прокурор.
– Защита закончила? Я могу приступать к допросам свидетелей?

Разведчик чуть приподнял бровь и Гладиус, встряхнув протуберанцами рыжих кудрей, кивнул.

– Обвинение вызывает первого свидетеля. В зал суда приглашается... красавчик сверился с какими-то распечатками на столе, - Лейтенант италийского флота, господин Сан-Дориан.

Вепов, убедившись, что одна из камер смотрит прямо на него, громко фыркнул.

– У Вас есть возражения?
– надменно поинтересовался прокурор.

– Против Сан-Дориана конкретно - да!
– легко согласился подсудимый.
– Против свидетеля Сан-Дориана - нет!

– Занести это в протокол?
– быстро спросил красавец.

– Да хоть в... Заносите куда хотите...

Бронированная диафрагма за спинами судей-повелителей с утробным звуком заурчала, и в зал явился носатый италиец. Последовала трогательная сцена, в ходе которой Сан-Дориан поклялся говорить "честно-честно", положа руку попеременно то на Конституцию Итали, то на Свод Законов Барбарина. После чего первому свидетелю было предложено назвать свое имя.

– Петрониус Сан-Дориан Марцелл VI, - гордо задрав нос, признался лейтенант.

– Во время следствия Вы заявили, что только господин Вепов имел возможность подать сигнал к запуску тех злополучных торпед, точное попадание которых и привело к уничтожению грузопассажирского лайнера "Марк-Аврелий", - кивая головой чуть ли не каждому своему слову, начал допрос обвинитель.
– Поясните суду, на чем основывается Ваша уверенность.