– Силу, - пальцы Егора приятно скользнули по щеке.

– И что это значит?

– Уровень позволяет тебе накапливать больше энергии, а значит, совершать больше магических манипуляций. Например, грубо, если ты, обладая третьим уровнем, на задержании столкнешься с чародейкой пятого, и она окажет сопротивление, у тебя в запасе будет три воздействия, у нее - пять. Кто выиграет? Правильно, чародейка.

– Артур поэтому хотел стать сильнее?

Рука Егора остановилась:

– В инквизиции уровни определяют границу твоего возможного ранга. Например, Рома, имея десятый, никогда не возглавит оперативников, а Артур с семнадцатым не поднимется до главы инквизиции.

– А ты?

– Что я?

– Ты можешь возглавить инквизицию?

– Я могу, годам к сорока, не раньше. Ещё вопросы?

Ладонь Егора снова заскользила по моим волосам.

– Связь с богами, что это такое, и почему так страшно её потерять?

– Связь с богами даёт тебе постоянную неосознанную подпитку и защиту от воздействия нижнего мира, сущностей, что не против тебя пожрать. Прерывая эту связь, ты не только слабеешь, но и становишься уязвима. От напора сущностей редкая ведьма сохраняет рассудок. Поэтому в психиатрической клинике у нас есть специальное крыло...

Меня передёрнуло. Егор заметил.

– Ты больше туда не вернешься. Инквизиторов в "психушку" не отправляют. Для нас существуют другие методы наказания, но тебе о них пока рано знать.

Я подняла голову с его колен, села:

– В четверг Павел поставит мне ещё одно клеймо?

Егор кивнул. Я почувствовала, как внутри всё сжалось.

Уже ничего не изменишь...

Последний вопрос:

– Почему Павел отпустил меня из уважения к твоему отцу?

Егор поморщился:

– Мой отец возглавляет Московский офис инквизиции.

– Он стоит над Павлом?

– По сути.

– Почему же тогда ты служишь здесь, в маленьком городе?

– Это моё решение, подняться самостоятельно, без его помощи.
– Рокер нахмурился.
– Вчера я впервые попросил отца вмешаться.

– Павел хотел тебя наказать?

– Павел хотел оставить тебя в "психушке", и я со своим рангом никак не мог на это повлиять...
– инквизитор напряжённо сжал мои пальцы в своей ладони, - я впервые в жизни так испугался, Дин. Впервые в жизни!

С его губ сорвался судорожный вздох, он нервно провел по волосам, пытаясь взять себя в руки:

– Ладно, все эти "розовые сопли" оставим до лучших времён.

Он разжал мои пальцы, запустил руку в задний карман джинсов:

– Твои документы я забрал, в трудовой даже записи нет, что ты у них официально числишься, так что положенные две недели доработки начальница тебе простила. Здесь ещё медкнижка. Завтра отнесёшь их нашим "кадровикам" и паспорт с дипломом захватишь. Карта банковская есть?

– Нет, а зачем?

– У нас зарплату безналом переводят или ты думала, что мы "за спасибо" служим?

Если честно, я об этом вообще не думала.

– Ладно, разберемся...
– Егор бросил на тумбочку мои документы.
– Сейчас ты плотно пообедаешь, и я отвезу тебя в одно место восстанавливать потерянные силы.

Мотоцикл Егора несся по загородной трассе, пока позади не скрылся последний частный дом. У одного из поворотов на лесную дорогу инквизитор сбросил скорость, остановился. Мы слезли. Парень откатил байк за ближайшие кусты, чтобы его не видно было со стороны автомобильной дороги.

– Ты привез меня сюда, чтобы убить и закопать в ближайшем овраге?

Меня иногда тянуло на юмор после сильного стресса.

– Знаешь, - Егор перекинул свой черный рюкзак через плечо, обнял меня, прижимая к себе,

– иногда очень даже хочется.

Я радостно улыбнулась, наверное, впервые за этот долгий день.

– Пойдем.

Мы сделали несколько шагов по тропе. Инквизитор остановился, достал из рюкзака буханку хлеба и пачку молока, присел на корточки у ближайшей сосны, разложил под её корнями нарезанные куски, вылил молоко, произнес:

– Мы просим разрешения войти.

Потом поднялся, шагнул ко мне.

– Если желаешь с какой-либо целью войти в лес или на территорию кладбища, сначала постучись и задобри Хозяина, - пояснил он.
– Теперь ждём знака.

С ветки сосны сорвалась птица, я готова была утверждать, что не видела её там.

– Это знак?

Егор кивнул.

Он некоторое время молча вел меня в глубь леса по широкой тропе, покрытой плотным ковром сосновой коры и хвои. Вечернее солнце золотыми полосками мелькало между ровных, как мачты, стволов. Вот так бродить по лесу одна я бы не решилась, струсила. С Егором было не страшно. и не только бродить по лесу.