Шрифт:
Я в недоумении подняла свою голову. Доверять? Они что, животные? Или не имеют голоса? Ах, точно, забыла в каком веке я нахожусь. Но мое положение отличалось от простых слуг. Я была дворянкой. Мое смятение вероятно отразилась на моем лице. Поэтому скорее всего, император вдруг посерьезнел и его пронзительные глаза встретились со мной:
– Ты знаешь, что будет, если оклеветать императорского сына? – на удивление голос венценосного монаха был спокойным. Теперь от его тона пошли мурашки по моей коже. Не может быть, чтоб император был слеп? Или же, тот скрывал о знании проделок своего отпрыска и покрывал его?
– Да, ваше величество, – ответила я дрожащим голосом. Вот глупая! Надо было дождаться четвертого принца. А лучше узнать, когда тот собирался исполнят свои планы! Глупая ты, Ада, глупая!
Но восьмой принц был человеком с великими амбициями, который использовал подлые методы. Он был далек от традиционного значения «хорошего человека»
Но внезапно, за шатром, послышались мужские голоса и звук бьющихся клинков.
– Кто это там шумит? – грозно крикнул император, отвлекаясь от меня.
– Ваше величество. Позвольте я узнаю, что там происходит? – уважительно поклонившись спросил евнух. Но не успел выйти, как вошли вооруженные солдаты с нацеленными стрелами.
– Что все это значит? – взревел император не на шутку. Воины, как по велению палочки расступились и появился силуэт бэйле:
– Отец! – начал он свою громкую речь. – Я прошу уступить мне трон! Вы уже в таком преклонном возрасте, – театрально вздохнул тот, на лице отразилась глубокая печаль. Будто он не решался произносить громкие слова.
– Восьмой сын, что все это значит? – голос императора был настолько холодным и безразличным, что чувствовалось в нем нелюбовь к своему сыну.
– А это значит, дорогой отец-император, что вы должны уступить мне трон. Вам нужно наслаждаться оставшейся жизнью. – насмешливым тоном заявил псих. Затем кивнул в сторону:
– Вон, ваша наложница развлечет!
Все по велению пальца посмотрели в ту сторону, куда оказывал принц. Во внутренних покоях у прохода стояла Хо Ню и держала в руках кинжал:
– Как вы смеете угрожать его величеству? – ее воинственный тон заслуживал похвалу, а в глаза Хо Ню горела ярость и презрение.
– Ох, маленькая девочка смеет указывать великому стратегу? – холодная усмешка отразилась на его лице. Затем он посмотрел на меня:
– Вот видишь, я стараюсь ради тебя, а ты меня отталкиваешь. Вот стану императором, ты будешь моей и только моей! – на последней фразе, резко, по поросячий взвизгнул принц.
Глава 23.3
– Я вам еще раз говорю, ваше высочество. Мое сердце принадлежит другому человеку! – мой голос не дрожал, прозвучал холодно, хоть превратись в ледышку. – И даже если вы насильно захватите трон, мое сердце вы не получите! – с гневом прошипела я последние слова.
– Ох, что мне делать? – на лице принца застыло болезненное выражение. – Она не хочет отдавать мне свое сердце? – он посмотрел на своих солдат, но те молча наблюдали за этим театром. Конечно, что же им делать?
Где же Миянь и четвертый принц? Не ужели они схватили его? Или тот решил не вмешиваться?
– Убейте его! – холодно приказал неожиданно своему войску бэйле. Но те не спешили. – Вы что оглохли? – закричал восьмой принц. Мужчины посмотрели друг на друга, не понимая стрелять или нет. Колебались.
– Не думаю, что это хорошая идея, братец! – появился из ниоткуда четвертый принц. Его голос ровный, без злобы, ярости или прочей лишней эмоций. Я мысленно вздохнула, при виде знакомого и такого родного лица. Он точно решит весь этот фарс.
– О, явился и ты, дорогой четвертый брат! – хищно оскалился бэйле, фокусируясь на Иньчжэне.
– Прекращай весь этот балаган! – в его голосе нет приказа, усмешки, лишь усталость, будто все это доконало. Взглядом искал меня и это привлекло внимание восьмого принца:
– Ах, ты пришел за своей принцессой, как жаль, но она моя! – жестокость восьмого бэйле меня пугало, и я внутренне молилась, что все обойдется.
– Бросьте свои стрелы! – в этот приказ он вложил все: мощь императорской семьи, свою ауру и обещание при отказе, что ничего хорошего не случится. Но воины так же потупили взгляд. Видимо не знали, что делать в такой ситуации. – Вы знаете, если поднимите руку на императорскую семью, то вас казнят до девятого колена.