Вот и сказала. Уши горят.

Алан замирает. А потом рычит, как зверь, подхватывает меня на руки, в несколько тягучих шагов переносит за деревья, туда, где растёт мягкий мох.

«О, боже…» — мелькает в мыслях, когда Алан кладёт меня и на секунду замирает, пожирая глазами. На его лице обожание, неподдельное счастье… и желание. Будущий Король Руанда тяжело дышит, точно после марафона, скользит взглядом. Всем своим существом я ощущаю его голод.

Он полностью одет, а я обнажена. Но даже не прячусь, только смотрю. Мне неловко от своих желаний, стыд приливает к лицу, предвкушение кипятком обжигает живот, срывается дыханием с губ.

Внутри шипит зверь. Инстинкт тянет, выкручивает, требует.

— Какая же ты красивая, — восхищённо рычит принц, а потом, точно по щелчку, срывается, наваливается сверху, накрывает своим сильным телом. Руки Алана шарят как слепые, нежно сжимают грудь, с силой проводят по талии к бёдрам.

По моему телу прокатываются волны наслаждения, сметая мысли. Я и сама обнимаю, цепляясь за рубашку, притягивая ближе, желая пропасть, смешаться, потерять себя.

— Никуда не отпущу. Ты только моя, — рычит он. И целует — властно, влажно, присваивая, заявляя права. «Моя» — читается в каждом прикосновении, в каждом движении.

Я выгибаюсь навстречу. Я так устала одёргивать себя, сдерживаться и бороться одна. Хочется хоть немного счастья, не завтра, а здесь и сейчас, в объятиях, о которых грезила. Чтобы забыть о страхах, о пережитом. И просто чувствовать, я не одна. Он — рядом.

— Ты сводишь меня с ума, — рычит между поцелуями Алан, его глаза горят, стальные мышцы перекатываются под моими ладонями.

В голове ни единой мысли, всё кружится, небо со звёздами отпечатывается на сетчатке. Удовольствие пронизывает молнией, слезами выступает на глазах. Отчаяние смешивается со счастьем.

Жмурюсь, целую в ответ, сама стягиваю с него одежду, шепчу что-то, шиплю, вздрагиваю от прикосновений к животу и ниже. Под веками вспыхивают молнии, когда мы становимся едины. Я задыхаюсь счастьем, смотрю на его лицо, красивое, мужественное, с отпечатком тревог, утопаю в стальных глазах.

Мы двигаемся рвано, целуемся, кусаемся, словно боимся не успеть, сталкивается лбами, зубами, переплетаем пальцы. Я чувствую его как себя, физически ощущаю узы, что нас связывают, приматывают друг к другу, стягивают души и сердца так, что не разобраться, где моё, а где его.

А потом вспышка удовольствия прокатывается по телу, срывается с губ, уносит к звёздам.

Не знаю, сколько проходит времени, прежде чем мы отрываемся друг от друга. Я чувствую себя живой, как никогда. Алан заставляет меня надеть его рубашку, а сам отходит проверить брата.

Меня тут же сковывает стыд. Джаред ведь был совсем недалеко! Да ещё раненый… А если бы очнулся? А если бы ему стало хуже? Прячу лицо в ладонях, уши горят. Совсем у меня крышу сорвало… С того момента как Алан метки коснулся, точно весь мир заволокло туманом, оставив единственную чёткую фигуру в поле зрения.

Помешательство, ей-богу… Но какое приятное.

— В отключке до утра, это точно, — шепчет Алан, вернувшись. — Но ему явно лучше… Ты застеснялась, что ли, рысёнок?

— Мгн… нда, — бормочу невнятно, а сама подглядываю сквозь пальцы, не могу взгляда отвести от идеального тела Алана. Хочется проследить пальцами каждый кубик, каждую мышцу.

Алан зубасто ухмыляется, довольный как мальчишка. Проводит рукой по своим волосам, а сам меня взглядом пожирает. Я протягиваю ему руку, тяну на себя, тихо смеюсь, когда он заваливается рядом и принимается неспешно ласкать, не упуская ни единого сантиметра.

— Хочу выучить каждую твою родинку, — шепчет он, сверкая в темноте глазами.

— Шутишь, — смущаюсь я.

— Я похож на того, кто умеет шутить? — хмыкает он обнимая. Таким я его никогда не видела. Без маски недоверия он, оказывается, совсем другой: нежный, внимательный, осторожный.

Мы долго лежим и смотрим на звёзды. Я на его груди, а он перебирает мои волосы с таким счастливым видом, словно отыскал клад. «Счастье ему к лицу», — мелькает мысль и тут же сменяется тревогой. Ведь ничего ещё не закончено.

Словно почувствовав, Алан шепчет:

— По поводу книги…

— Т-с-с… нельзя говорить, — волнуюсь я.

Принц хмурится, и мне тут же хочется разгладить ему морщинки у переносицы

— Хорошо… — медленно произносит он, — я чувствовал ещё один запах возле Древа. Запах одной целительницы… Это она кинула в тебя магическим снарядом? Из-за неё ты…

— Да… — отвечаю одними губами. И тут же чувствую, как Алан напрягается, сжимает зубы, а из глаз выглядывает волк. Проходит минута, пока принц размышляет.