Обгоняю взявшуюся за руки парочку, скользя на арендованных коньках вдоль бортика, потому что там меньше людей.

Этим вечером Макс находится в образе адекватного, остроумного, очень продвинутого и, судя по всему, очень прошаренного в языках программирования парня. Это выяснилось по пути сюда и для меня стало таким же открытием, как и для Славика, потому что, как я и говорила - я ни фига не знаю о Максе Немцеве. Кроме того, что он живёт в царских палатах, ему девятнадцать лет, и у него самый наглый язык на свете.

И даже то, что у него разбито, блин, лицо, не помешало спокойно пудрить мозги новому знакомому. Короче говоря, сегодня Макс в образе парня, который не нарывается на драки в ночных клубах по пьянке или по каким-то другим причинам, а также не покрыт татухами с ног до головы, что может позволить себе лишь человек, который никогда в жизни не собирается устраиваться на работу в классический офис. И об этом в нашей маленькой компании знаем только мы двое. О первом я распространяться не собираюсь, ну а что касается второго… Славик не видел его голым. Со всех сторон и ракурсов, поэтому этот секрет я тоже пока оставлю при себе.

Я не знаю, что они перетирают уже целых двадцать минут. Может быть травят друг другу анекдоты, но им явно не до меня, и ещё я поняла, что Максу этот разговор явно интересен. Когда ему что-то не интересно, он просто на это забивает, вот и всё. Эту особенность его натуры я тоже распознала среди некоторых других.

Плюс ко всему, катание на коньках не было моей идеей, а они даже не потрудились взять в аренду долбанные коньки!

Сменив направление, торможу прямо перед ними, обдав их ботинки снежной крошкой.

Макс переводит на меня глаза и вопросительно кивает подбородком, как бы спрашивая: какого черта мне надо? При этом облапывает меня глазами, несмотря на то, что на мне толстая куртка и лосины с начесом.

Сейчас, когда я на коньках, стала доставать глазами до его наглых, серьёзных губ.

Поправляю свою шапку и выставляю вперед правую ногу, говоря:

– Шнурок ослаб.

Макс молча опускается на корточки, обхватив ладонью мою пятку. Кладу руки на его плечи, чтобы не упасть, а Славик придерживает меня за капюшон.

Макс распускает шнурки, после чего затягивает туже, спрашивая:

– Так?

Подумав, нагло заявляю:

– Не на той ноге.

Он послушно перешнуровывает второй конёк, а когда выпрямляется, я получаю ощутимый шлепок по заднице и наставление:

– Покатайся ещё.

Славик молчит, из чего я заключаю: он тоже “за” то, чтобы я «покаталась ещё».

Козлы. Оба.

Послав говорящий взгляд, удаляюсь, но только потому, что сама не против покататься ещё.

Покататься и подумать о том, что вообще происходит с моей жизнью?

Как так вышло, что мы с Максом Немцевым этим вечером выглядим, будто престарелая супружеская пара: держимся за руки, периодически обмениваемся целомудренными поцелуями и не ссоримся на людях.

Но самое главное заключается в том, что на возмущение моего Славика в трубку, мой временный квартирант представил себя “Максом”.

Так и сказал: “я - Макс”.

Очевидно, в этом и заключается суть наших отношений.

Он не назвал себя моим парнем (не то, чтобы я этого ждала), позволив Славику делать какие угодно выводы. В том числе о том, почему вообще какой-то Макс отвечает на звонки в моём телефоне. Сама я тоже этого не знаю, но делаю вид, будто все в порядке. Так проще принять тот факт, что он не влюблен в меня так, как влюблена в него я. Только этим я могу объяснить то, что не в состоянии не смотреть на эту многоликую хитрую задницу дольше, чем три минуты подряд. Всё остальное время я жадно пожираю его глазами, наслаждаясь этим вечером и своим времяпрепровождением.

Я провожу этот день вместе с Максом Немцевым и мне… офигеть как нравится этот день...

Так нравится, что я начинаю всерьез за себя волноваться.

Десять минут спустя всё же замерзаю окончательно и бесповоротно, поэтому, отделившись от движущейся по кругу толпы конькобежцев, направляюсь к парням.

Увидев меня, Макс распахивает руки, намекая на то, что я должна послушно повиснуть у него на шее.

Так и делаю.

Обнимаю его, позволяя двум сильным рукам прижать меня к себе.

– Я замёрзла, - ворчу, заглядывая в его лицо, а потом, в очередной раз наплевав на здравый смысл, тянусь к его губам.

Они встречают меня на полпути.

Холодные и мягкие.

А его лицо… расслабленное и, даже не знаю, довольное? Будто ему нравится сегодняшний день не меньше, чем мне. Он такой спокойный, что я и сама чувствую спокойствие. Будто всё так, как и должно быть. Будто он не попросился ко мне на одну ночь, а что будет дальше я понятия не имею.

Но сейчас, когда его губы согреваются от моих, я чувствую восхитительную лёгкость в голове. Поэтому решаю пообщаться и с его языком тоже. Макс и это мне позволяет. Приоткрывает губы, пропуская меня внутрь, а когда с неохотой отстраняюсь, он смотрит в мои глаза с лёгко улыбкой.