Больно. Вспышки света отдаются жаром в теле. Участки кожи будто плавятся, хочется кричать, но я не могу даже пошевелить губами. Вязкая, мягкая тьма обнимает меня, обещает покой, но взрывается алой вспышкой боли. Обманщица. Тело словно придавлено огромной плитой. Тяжело. Тяжело дышать, лёгкие пронзают тысячи игл. Какой-то бесконечный кошмар, в море боли которого я пытаюсь не утонуть. Как я здесь оказалась? Никаких мыслей, лишь желание скорее избавиться от невыносимых ощущений. Откуда-то издалека доносится чей-то голос. Слов не разобрать. Даже непонятно, кому принадлежит этот голос. Что он говорит? Пытаюсь прислушаться, но звук рассеивается, словно играясь со мной. Удар в грудь. Кажется, внутри что-то взорвалось. Безмолвно кричу. Что-то холодное касается губ и скатывается к шее. Боль пульсирует, но отступает. Медленно, нехотя.

Наконец-то. Наконец-то чувствую, как проваливаюсь в прохладу темноты. Больше не хочу ничего чувствовать. Покой. Хорошо.

Но я не успеваю насладиться облегчением. Толчок, и я пришла в себя.

Свет резанул по глазам и заставил зажмуриться. В висках запульсировала боль, противная, монотонная. Схватилась за голову и прищурилась. Светлая палата, энергетические невидимые нити оплетали тело, я их чувствовала. Перед глазами пронеслись последние события перед тем, как я потеряла сознание, а потом вспомнились и все ощущения после. Вздрогнула и застонала. Тело невыносимо ломило. По мне, наверное, стадо лошадей промчалось. Но я жива. Какое счастье, я жива! Из глаз покатились слёзы, которые обжигали прохладную кожу. А ведь я чуть было не умерла. Понимание этого накрыло внезапно и заставило широко распахнуть глаза. Нет, я никогда не желала умереть так рано, у меня были планы на жизнь, хотелось столько всего сделать: увидеть маму с папой, влюбиться, вырастить детей и просто жить. Как хорошо, что я жива. Благодаря Сориану. Мой напарник, как и обещал, не позволил мне погибнуть. А где он? Начала озираться. Пустая небольшая комната, в центре которой на невидимых нитях висела я, в углу стоял широкий шкаф, за стеклянными створками которого стояло множество банок и склянок. Сориана не было. Даже следов его пребывания не было. Сердце отчаянно застучало, готовое выпрыгнуть из груди. Нет, с ним не могло ничего случиться. Он был жив и, вроде, даже не ранен, когда я видела его в последний раз. Тем более, если бы с ним что-то случилось, то я не оказалась бы палате госпиталя.

Старалась не поддаваться панике, но тщетно. Тревога затопила мутное после ранения сознание и не желала отступать.

Дверь, которая по цвету сливалась со стеной, отворилась, и на пороге появился высокий мужчина. Он хмуро взглянул на меня, посмотрел на наручные часы и вновь взглянул мне в глаза. Попыталась сказать хоть что-то, но губы не желали разлепляться.

— И почему мы так рано очнулись? — недовольно осведомился мужчина в форме целителя и прошёл ко мне. — Так сильно хочется скорее выздороветь? С этим делом торопиться не нужно.

Он пальцами перебирал энергетические нити, которые вспыхивали в местах прикосновения, качал головой, щурился и, в конце концов, кивнул.

— Хорошо. На поправку ты идёшь быстро, завтра переведём в палату.

Вновь попыталась сказать хоть что-нибудь, но вышло жуткое мычание. Мужчина молча прошёл к шкафу, достал оттуда небольшой стакан с водой и вату. Смочил мне губы и сдержанно улыбнулся.

— Тебе повезло, красавица, — без намёка на веселье сказал он, — жить будешь, попала к нам вовремя. Напарник твой молодец. Всё сделал правильно. Он уже в палате, чувствует себя неважно из-за истощения, но порывается наведаться к тебе. Наглый у тебя друг.

С души упал камень. Даже глаза прикрыла от облегчения. Живой. Это была отличная новость. Даже не думала, что судьба этого невыносимого парня будет так сильно меня тревожить и беспокоить.

— Спасибо, — едва слышно сказала я, — можно мне воды?

— Нет, красавица, воды тебе пока нельзя. Придётся немного потерпеть. Через пару часов получишь. Ты поразительно рано очнулась. Тебе положено ещё пару часов спать, но, судя по данным, ты поправляешься гораздо быстрее обычных людей. Живучая. Попытайся уснуть. Другу твоему передам, что ты пришла в себя. Хотя, там ваш куратор жаждет встречи, мы пока его не пускаем.

— А где мы?

— В академическом госпитале, конечно, же, — ответил целитель и ушёл. Даже имени своего не назвал.

Но его имя меня волновать перестало быстро. Лантас в госпитале. Неужели, мы провалили задание и нас отчислят? Прикрыла глаза, чтобы сдержать вновь подступившие слёзы. Нет, оставаться на второй год я не хочу так же, как и умирать. Нас не могут отчислить. Нет. Ведь, если Сориан жив и перенёс нас в академический госпиталь, значит, с отступниками мы всё-таки справились, задание выполнили, а попадание в госпиталь — не причина для отчисления. Вылечимся и снова отправимся на практику. Не смогут нас отчислить. Иначе пойду в суд.

С таким решительным настроем вновь провалилась в сон. Но теперь уже спокойный, без тревог и жуткой боли.

Проснулась от того, что почувствовала, как меня кто-то подхватывает на руки. Распахнула глаза и встретилась взглядом с уже знакомым целителем.

— Поразительная скорость выздоровления, — в его глазах горело любопытство, — мы решили уже сегодня переселить тебя в палату. Держать тебя здесь больше нет необходимости. И твой друг уже, буквально, вывернул всем душу. Разбирайся с ним сама.

Как ни странно, но предстоящая встреча с Сорианом вызвала радость и улыбку. Хотелось своими глазами его увидеть и убедиться в том, что он здоров. Сказать спасибо за спасение и узнать подробности. Может быть, он и с Лантасом уже поговорил.

Собственная нагота не смущала до тех пор, пока в зоне видимости не появился уставший и выглядевший больным Сориан. Напарник подпирал стенку у дверей в одну из палат. Нетрудно было догадаться, что в мою. Оказаться обнажённой перед целителем, неважно какого пола, оказалось для меня ерундой. Вопрос состояния здоровья был важнее смущений, но вот перед напарником, который, несмотря на измождённый вид, широко улыбался, остаться без одежды не было никакого желания.