Казалось, это длится вечно и никогда не закончится. Вера в то, что мы выстоим, таяла с каждой секундой. По плотно сжатым губам заскользило что-то тёплое, но я отмахнулась от этого ощущения, пытаясь вложить последние крупицы силы в прозрачную, такую хрупкую пелену, которая противостояла тоннам воды. Перед глазами всё плыло, а давление на грудь не становилось меньше.

— Я не могу, — прошептала я, почувствовав во рту привкус крови.

— Ника, держись, — рыкнул Сориан, — вода уходит! Сашка!

— В порядке, — послышался дрожащий от напряжения голос девушки, — артефакты.

— Ещё немного, девчонки, чуть-чуть потерпите, — уговаривал Сориан.

По глазам резанул яркий солнечный свет, возвращая меня в реальность из полуобморочного состояния. Я стояла на коленях. А водяная стена (стремительно уменьшалась в размерах. Видимо, стихийники смогли выжать из себя последние крупицы магии, чтобы заставить воду схлынуть.

Каменная глыба напряжения рухнула с плеч, увлекая меня на песок. Не пыталась открыть глаза. Даже дышать было сложно. Устала так сильно, что уснула бы тут же. Да что там, умру без сопротивления, если стихия захочет повторить своё нападение. Что там говорили? Три волны? Остальные две мы не выдержим.

— Уважаемые маги, для сохранения сил просим вас оставаться на месте, целители окажут вам всю необходимую помощь. Стихийникам удалось погасить силу волн. Всем участникам операции будет объявлена благодарность с занесением в личное дело. Все свободные номера в гостевых домах в вашем распоряжении на ближайшие сутки. От лица города благодарим вас за оказанное содействие.

— Девки, не смейте отключаться, — послышался голос Сориана, а потом меня кто-то перевернул лицом к небу и начал отряхивать лицо от колючих песчинок. — Ника, если ты сейчас не откроешь глаза, я тебя поцелую!

Но веки были такими тяжёлыми, что поднять их оказалось выше моих сил. Смогла только беззвучно пошевелить губами, пытаясь дать знак напарнику, что я в сознании. Хотя и в сознании я была, похоже, только благодаря силам Сориана. И если он меня поцелует, даже не смогу воспротивиться. Пусть целует. Не думаю, что песок придётся ему по вкусу. У меня так на зубах очень здорово скрипит.

Сориан подхватил меня и усадил, облокотив на себе.

— Ник, — голос напарника звучал уже не так весело, в нём слышалось неприкрытое беспокойство, — милая, давай, открывай глазки, — аккуратно стряхивал песок с лица, — ты же умница, сильная девочка, не смей терять сознание. Это плохо скажется на твоём состоянии. Нас отправят в госпиталь. А если ты откроешь глаза, то тебя напоят общеукрепляющим, и я унесу тебя в номер какого-нибудь гостевого дома, где обещаю быть самой заботливой и смирной нянькой.

Слабая улыбка коснулась моих губ. Представить Сориана покорным нянем оказалось сложно. Кое-как открыла глаза. Встретилась взглядом с Сорианом. Парень улыбнулся и щёлкнул меня по носу.

— Вот так-то, дорогая, а то устроила тут обмороки, — шутливо погрозил пальцем и подтянул меня выше, — сейчас нам дадут волшебный отвар, и станет легче.

«Но легче станет ненадолго», — подумала я. Признание, которое против воли вырвалось из-за стресса, уже не казалось ерундой. Зная Сориана, понимала, что теперь он будет ещё более невыносим, чем раньше, а его подколки и подначки перейдут на новый уровень. Надеяться на то, что он забудет о моих словах, не было смысла.

Огляделась, пытаясь отмахнуться от неприглядного будущего, в котором Сориан донимает меня намёками. Везде, куда только доставал взгляд, на песке лежали маги. Разных возрастов, разных профессий, женщины и мужчины, усталые, выжатые до последней капли, все они ждали помощи целителей. Последние же, словно рой светлых мошек, бегали от одного мага к другому, приводили в чувство тех, кто оказался слабее, и давали укрепляющий отвар тем, кто оставался в сознании и был способен позаботиться о себе самостоятельно. И все мы совершили нечто удивительное. Нашла взглядом Алесандрию, которая сидела, откинувшись на свой рюкзак. Теперь мне стали понятны её опасения. Страшно представить, что бы случилось, если бы на этом берегу не оказалось стихийников. Мы, боевики и чертёжники, ощутили на себе силу лишь малой части той стихии, которая угрожала городу. Что стало бы со всеми теми людьми, которые оказались бы на пути взбунтовавшейся природы, не встань на её пути мы? Поняла, что работа стихийников тем и важна, что незаметна для обывателей. Эти люди стоят на страже нашего спокойствия, являются теми, благодаря которым мы все живем в гармонии с природой. Стихийники защищают не только природу от пагубного влияния человечества, но и нас от её гнева. Поняла, что за несколько минут, которые длились целую вечность, я навсегда прониклась глубоким уважением к представителям этой профессии. Уважением и благодарностью. Неизвестно, сколько ещё таких тихих подвигов они совершают, пока мы наслаждаемся жизнью.

Вскоре и до нас с Сорианом дошла очередь. Нас напоили и проводили до широкой платформы, которая увезла к большому прибрежному гостевому дому. Вместе с нами поехала и Алесандрия с Фиртаном.

Оказалось, что всех отдыхающих и местных жителей увели вглубь города сразу, как только стало известно о землетрясении. Жители даже не видели того, что происходило на берегу. И, по словам сопровождающего нас целителя, они ничего не узнают, потому что вернутся только тогда, когда всё закончится.

— Почему никто не говорит об этом? Почему скрывают? — удивилась Алесандрия, и я разделяла её непонимание.

— Потому что если люди будут знать, что может случиться, они начнут паниковать. А паника в таких ситуациях только навредит, — ответил пожилой мужчина, — незачем людям знать то, что их не касается. Никто не потребует вашего молчания, но для всех будет лучше, если всё останется по-прежнему, чем каждый раз успокаивать чересчур впечатлительных жителей.

— Наверное, Вы правы, — согласилась чертёжница и прикрыла глаза.