Растяжку поставили и на входе в склад боеприпасов для бэттлмехов, но обезвредить её много времени у Уилбура не заняло. Хотя он и приказал сапёрам проверить склад ещё раз, а после доклада «проверено — чисто» не поленился и сам посмотреть. Других минно-взрывных сюрпризов на складе и в самом деле не было. Пираты торопились, их поджимало время, так что минировали цитадель на скорую руку, больше в надежде подпортить захватчикам триумф, чем в расчёте нанести существенные потери.

Аппаратура связи слегка пострадала от взрыва, и только. Ни демонтировать, ни ломать её пираты не стали, лишь заблокировали систему паролями. Взломать которые было вопросом времени и задачей не первой очереди: аппаратура дропшипов с наблюдением за околопланетным пространством и связью справлялась не хуже.

В здешний кабак, а может, салун, Уилбур явился не один — в компании замкомвзвода-2 звёздного капрала Лидии Луческу и нескольких бойцов головного отделения. Разливая им пиво по разномастным стаканам и кружкам, толстяк как бы невзначай поинтересовался:

— Платить будете-с, ваш-бродие?

— А как же, — хмыкнул Уилбур, выкладывая на стойку монету с профилем Коссандры Сентреллла. — Вот: целый доллар, и ежели ты, засранец, решишь, что этого мало…

— То вы вычтете из оплаты мою жизнь, — в тон ему сказал толстяк. — Известное дело, чего уж…

Пиво было светлым и мутным, с лёгким осадочком, как и положено нефильтрованному, но на вкус неплохим. Лучше, чем обычно варят из квиллара, уж в этом-то Скотт разбирался.

— Известное, — проговорил он. — Как и наказание для шпионов и стукачей. Тоже известное, верно?

Под его взглядом толстяк стушевался.

— Да я… как бы…

— Ты хочешь жить, а я хочу кое-что знать. Так что сделка у нас наклёвывается простая: с тебя честность — с меня твоя жизнь. Попробуем сторговаться?

к северу от Мэнорбира

Скайфог (Мир Уортингтона)

Периферия

Перекрашенный в цвета Магистрата Канопуса — синий и чёрный, с блёкло-голубым брюхом, неразличимым на фоне здешнего белёсого неба — «сперроухок» шёл на километровой высоте. Под брюхом и крыльями его, вместо бомб, висело полдюжины подвесных баков для реактивной массы, чтоб дольше держаться в воздухе. Сбрасывать их опустевшие не рекомендовалось: где потом новые взять? Нет уж, будь добр привезти все полдюжины назад. Знакомое дело, кивнул тогда Митч Вермеер. Наёмники тоже привыкли расходники экономить, где и как только могли. А тут ещё давешний бой…

Парни на «иглах» задорого продали свои жизни, убили беднягу Крингоша и порубали в капусту «сэйбр», на котором летал Митч; Глэдис не повезло: схлопотала прямое в кабину и взрывную декомпрессию, потому как лётный скафандр её тоже был повреждён. Космос есть космос — за это его Митч и не любил. Летать в небе понятней и проще. И декомпрессия тебя не убьёт, разве что, заберёшься совсем высоко.

— Снижаюсь до семисот, — сообщил он на борт «Деринои». — Облака слишком низкие, видимость ухудшается.

Начал пологий разворот к северу. Южные заросли выглядели пустыми, не похоже, чтоб их потревожила колонна техники. В принципе, это было понятно и так, по остающимся на земле следам, но коммандер Маркхэм решила потратить несколько минут на пролёт над южной частью долины — подстраховаться. Сама же она повела бэттлмехи на север. Хотя «Дериноя» руководила полётом, отслеживая «сперроузок» своими радарами, ещё один канал связи соединял его непосредственно с «мародёром» Маркхэм.

— Не ниже пятисот, — сказала она.

— Сам понимаю.

Пол-километра — предел для зениток, выше они могут достать «сперроухок» лишь по очень большой для себя удаче. И той же непрухе для Митча Вермеера, но тут ещё можно рискнуть, а вот снижаться до зоны эффективного обстрела — то риск неоправданный.

— Шестьсот, — решил он, вглядываясь в панорамный экран.

На вспомогательный вывел картинку маг-скана, ищущего в джунглях внизу скопления металла и магнитные поля работающих термоядерных реакторов.

— Есть засечка на час! от вас километров полста, коммандер.

— Поняла, — отозвалась Маркхэм. — Что именно?

— Пять реакторных сигнатур, точно — одна большая машина… ща подсвечу радаром… пять бэттлмехов, возможно, индастриал на дизелях, большой грузовик, похоже, ещё пара-тройка шеститонок. Ща подойду поближе… даю картинку!

— Вижу.

— Вторая засветка на четыре часа. — Митч резко завалил самолёт на крыло, меняя курс. — Вижу «урбик», «бегемот», две шеститонки. Медленно движутся. Скидываю картинку, ловите!

— Грузится… пришло! Ага…