— И что же мы им скажем?

— Сами решите. Это ваша находка, вам их и инструктировать, что нужно узнать об объекте. Но пока только об одном. Полицейскую не трогать, она может заметить наш интерес, — вынес вердикт начальник.

Впрочем, Антуан Гам был рад и этому. На самом деле, позволить самому проинструктировать наблюдателей, — это был королевский подарок. Обычно такую возможность начальник оставлял за собой, поскольку инструктирующий вместе с начальником сектора наблюдения решали, какие ресурсы задействовать. И вот теперь часть задачи с их, аналитиков, стороны поручили именно ему. Разумеется, он постарается сделать так, чтобы ресурсы были задействованы как можно более значительные, а наблюдение за объектом было как можно более плотным.

Собственно, прямо от начальника он и отправился к лифту, на котором поднялся двумя этажами выше, где и находился тот самый сектор наблюдения. И, разумеется, нужные решения были приняты быстро, и доведены до исполнителей, а ими были не только сотрудники контрольного отдела.

Надо же! Убийца думал, что следующая операция будет сложной, а тут — такая удача! И кто же льёт воду на его мельницу? Контрольный отдел! Его соперники в этой борьбе. Хотя и не противники. Или всё-таки — они тоже враги? Как бы отреагировал контрольный отдел, если бы узнал, не только, кто он, но и почему делает то, что делает?

Впрочем, это не имело сейчас значения. Думать нужно было о другом: как использовать ситуацию. Тактически она выгодна, поскольку облегчает исполнение следующей операции. А стратегически? Если сделать тот шаг, который представляется очевидным, — как отреагирует враг? Если он сделает именно то, что требуется для исполнения операции, как это повлияет на дальнейшие шаги? Пожалуй, отчасти затруднит их. Но есть ли у него выбор? Очевидно, выбора нет.

К тому же, в результате этой операции он узнает столько, что это компенсирует дальнейшие трудности. А это значит, что действовать нужно, и как можно быстрее.

Размышляя, что означает вызов к начальнику участка перед началом патрулирования, Лаура ожидала чего угодно, только не того, что услышала.

— Я знаю, что ты решила … познакомиться поближе с тем парнем, которого проверяла тогда в парке, — сказал капитан. Впрочем, она знала, что упрекнуть её не в чем. По крайней мере, когда касалось этого.

— Ну, да, мы … понравились друг другу, и, когда это не имело отношения к службе… Всё законно и официально, сэр. — Разумеется, начальник участка решил проверить её профиль в городской базе данных, — он периодически практиковал такое в отношении подчинённых. А там увидел запись о новых отношениях, и вспомнил, откуда знает это фамилию, — Хенриксон. Капитан Дэвис, казалось, никогда ничего не забывал.

— Законно, конечно. Только объект ты выбрала не лучший, — без обиняков заявил капитан. И, конечно, получил в ответ вопрос:

— Что вы имеете в виду, сэр?

— То, что я тебе сейчас скажу, — секретно. По линии контрольного отдела. Так вот, оттуда поступил приказ в отношении твоего Хенриксона, насчёт особого наблюдения. Наблюдение плотное, без непосредственной слежки, но с отметками при встрече. Ты знаешь, что это означает. — Объект такого наблюдения отмечался полицией, и о каждой встрече должны были сообщать инициатору приказа, в данном случае — в контрольный отдел. Где, — чего, конечно, не знали ни капитан, ни Лаура, — эти данные, вместе со всеми остальными, должны были попадать на стол, точнее — на компьютер, Антуана Гама. — Мне бы не хотелось, Мартинес, чтобы ты попала в эти отчёты.

— Но … о нас и так знает каждый желающий, заглянувший в базу данных, — пожала она плечами. — Как сделали вы, сэр. К тому же, я никогда не видела, чтобы Ян сделал что-нибудь предосудительное. — Ну, как он подменял семена у себя на работе, Лаура своими глазами, действительно, не видела, а всё остальное было только разговорами. Пока. Так что, строго говоря, она сказала начальнику правду.

— Вполне допускаю, что так оно и есть, — кивнул капитан. Правда, не уточнил: верит он в то, что Ян Хенриксон, действительно, не делал ничего предосудительного, или только в том, что его подруга ничего такого не замечала. — Но ты же знаешь: при таком плотном интересе контрольного отдела… Жизнь ему они, вероятнее всего, испортят. Даже если в итоге и не арестуют. А «брызги» могут попасть на любого, кто рядом. Мне бы не хотелось, чтобы это была ты.

— И что вы мне предлагаете, сэр?

— Подумать, нужна ли тебе эта запись в базе данных, — ответил капитан, подразумевая: нужны ли тебе эти отношения.

— Я поняла, сэр. Подумаю. Могу я теперь отправляться на патрулирование?

— Да, по обычному маршруту.

Впрочем, из-за этого разговора Лаура села на свой скутер и выехала из участка чуть позже обычного, и не одновременно с другими полицейскими. Правда, для патрулирования это не имело значения. К тому же, никаких нарушителей ей не попалось. Был один обычный вызов на семейную ссору, и хорошо, что на вызов приехала она, а не патрульный-мужчина: пришлось успокаивать именно жену, а не мужа. Это был тот редкий случай, когда мужчину Лауре было откровенно жалко. Закончив работу по этому вызову, она выехала в парк, который находился по её маршруту. Тот самый парк, где впервые встретила Яна. Здесь никого не было, а график движения патрульный офицер мог, в разумных пределах, определять сам. Съехав с дорожки на живописную поляну, она остановила скутер, как если бы решила немного отдохнуть, села рядом на траву и достала смартфон. И вот уже в трубке слышится голос Яна:

— Ты где мотаешься, спортсменка?

— Представь себе, в данный момент отдыхаю! — рассмеялась она. — Причём в нашем любимом парке! Только что видела саламандру.

— Интересное существо, — ответил Ян.

— А ты?

— А я сижу у себя в кабинетике, по компьютерным сетям шастаю, главную проблему ищу!

— Ага… Ну ладно. Перезвонишь нашему большому другу?

— Да, как только тут закончу.

— Хорошо. Ты знаешь, что делать.

— Конечно, знаю. Ну, хорошего патрулирования, и чтобы никаких преступников!