— Кстати… Ты … взяла то, что остаётся нам? — спросил Ян.

— Конечно. Мы не останемся голодными! — Лаура улыбнулась; он услышал это по её интонации, но почти не видел в полутьме. — Давай, наверно, выбираться отсюда… Не всё же нам контрабандой заниматься, надо и отдохнуть, правда?

— Конечно! — Он ответил на эту улыбку. — И я даже знаю, как…

— Вы довольны, Док? — спросила помощница.

— Да. — Конради энергично кивнул. — С людьми с той стороны непросто общаться, даже если они знают английский. Но новенький справился.

— Как его зовут, Эрнест? Но он там был не один…

— Можно считать, что один. Те люди … женщин ни в грош не ставят, — объяснил опытный Док. — На самом деле, Гарриет должна была просто присмотреть за ним. — Гарриет — это был псевдоним Лауры Мартинес в организации. Один из нескольких. — Именно Эрнест должен был заменить Самтера. И он это сделал. Кстати, я решил дать Эрнесту доступ к нашей сети.

— Вы уверены, Док? — Помощница покачала головой. А тот улыбнулся:

— Что-то, мне кажется, ты невзлюбила Эрнеста, хотя никогда с ним не встречалась. Ну, так бывает… Надеюсь, это изменится. Нам в организации вражда не нужна. — Он сделал паузу после этого мягкого внушения. — Да, уверен. Я встречался с ним. И увидел, что он … наш. К тому же, если он нас захочет предать… Знает уже достаточно. Но у него есть причина этого не делать. В то же время, он должен быть на связи сам, а не через Гарриет.

— Понятно. — Помощница, кажется, не была убеждена. — Может быть, и локации ему раскроете?

— Некоторые. В том числе эту. — Они находились сейчас в небольшом подземном помещении и были, вообще-то, вместе с ещё двумя парнями заняты проверкой груза. Ахмед не подвёл, в коробках было именно то, о чём договаривались. И именно то, что нужно. — Им это понадобится. На первых порах — так. А потом…

— Вы, кажется, видите у этого парня большое будущее, — иронически сказала помощница.

— Даже больше, чем ты думаешь, — коротко ответил Док.

— По поводу доступа к нашей системе… Вы сделаете это сами?

— Ну, настолько я владею этой техникой! — Конради снова улыбнулся. Потом взял в руки автомат, — один из тех, что были в ящиках. Примкнул магазин, поднял оружие и выстрелил. Именно этот автомат он выбрал не зря: к стволу был прикручен глушитель, — в противном случае в замкнутом пространстве выстрел был бы оглушительным. Автомат был установлен на одиночный огонь; тратить патроны доктор не хотел, но поверить работоспособность оружия, хотя бы выборочно, было необходимо. Хотя Ахмед ещё ни разу их не обманул. Как ни странно, эти живущие примитивной жизнью люди знали, что такое честь. Кроме того, Конради получал от стрельбы удовольствие. Вот и сейчас — он попал именно в ту точку на стене, куда хотел. — Здесь мне не нужна помощь. А Гарриет ему всё покажет и научит пользоваться. А как, ты думаешь, он вообще оказался у нас..?

— Ну, как знаете… Хотя бы, где живёте, вы не станете ему показывать? — обеспокоенно спросила помощница. Она сама была одной из немногих, кто знал.

— Нет. Сейчас — нет…

Они приступили к распаковке других частей груза, в том числе продуктов, — Конради считал, что его люди должны быть в лучшей форме, чем остальные жители города, и использовал для этого запрещённую мясную диету. Это было неудивительно, учитывая то, почему именно он когда-то создал организацию.

А девушка думала, какое же такое большое будущее среди них видит Док для этого новичка. И почему вообще его так заинтересовал этот чудак, что он дал задание Гарриет проверить заинтересовавшегося ею парня и, по возможности, завербовать.

— …И вот теперь оказалось, что наша жертва, Элизабет Венс, оказалась каким-то образом связана с уличными художниками.

— Зато оказалась получательницей безусловного дохода, так что ваша теория в этом смысле не оправдалась, — заметил капитан Дэвис. — И о чём же это, по-вашему, говорит?

Лейтенант Лекар, в свою очередь, был вынужден признать, что начальник прав. Но, с другой стороны, это же не повод отказываться от новых версий…

— А вы вспомните, сколько у нас в последнее время проблем … из-за этих постоянных рисунков с … нежелательными сюжетами. Это тоже касается уличных художников. К тому же, этот парень, благодаря которому мы это выяснили… Мне кажется, он врёт о том, зачем, собственно, он к этой Венс пришёл. Хотя сам к её убийству непричастен, это очевидно. Он не знал о её смерти. Но, если она была замешана во что-то, с ними связанное…

— Неужели она могла делать эти рисунки? — удивился капитан.

— Нет, конечно. Но … могла каким-то образом быть замешана. Помогать или, по крайней мере, знать. Возможно, её и убрали по этой причине, чтобы не могла выдать… И… мы, по идее, должны были бы сообщить в контрольный отдел. Но тогда возникает вопрос… об Элеоноре…

— Неужели она имела к этому какое-то отношение? — Теперь начальник участка удивился ещё больше.

— Не знаю. Она могла быть каким-то образом замешана в это. Она могла узнать об этом, и тоже погибнуть из-за этого. Сама она, как патрульный сержант, расследованием не должна была бы заниматься. Но — всё может быть… Мы так и не нашли ничего, что связывало бы её с Венс. А в то, что она стала случайной жертвой, как-то мало верится.

— Да, конечно… В общем, так: пока никуда не сообщаем. Нужно аккуратно проверить всё это. И понять, во что влипаем мы…

— Влипаем? — переспросил лейтенант.

— Подумай. Если всё так… Если Венс как-то причастна к рисункам, которые делал кто-то ещё… Значит, существует какая-то организация, действующая с незаконной целью. Хотя мы и не понимаем пока, с какой именно. Предположим, Элеонора как-то участвовала в этом… Это будет позором для всех нас, и, вполне вероятно, навлечёт вполне конкретные неприятности, — пояснил капитан, имевший больше опыта в выяснении отношений «наверху». — Ни того, ни другого не хотелось бы никому из нас, не так ли?