Данных очень мало. Но уже сейчас всё это кажется мне странным. Тебя пытались покалечить, но потом появился Ваня и вылечил тебя. Кто его подослал? Он не похож на человека Беловых. И я бы не сильно рассчитывала на поддержку клана. Убийство Виктории уже, вероятно, раскрыли. Но ты прав, пока закроем эту тему. Главная цель — выжить.

Поезд остановился, и меня вывели на улицу всё те же двое охранников. Они иногда переругивались между собой, но ничего важного не выболтали. Засунули меня в повозку, залезли следом, и мы куда-то поехали. Вокруг шумели людские голоса, в воздухе витал запах еды. Будто через рынок везут.

Я сглотнул. Вернулся жуткий голод. Я постарался отвлечься и уселся поудобнее. Сам процесс доставки преступника выглядит довольно небрежным. Но на самом деле тюремщиков можно понять. Что я сделаю? Сейчас я не могу даже мышцы чакрой напитать, не то что узоры использовать. Вдобавок я всего лишь Прима. Уверен, что на Острове Свободы много людей гораздо сильнее меня. Плюс мне почему-то кажется, что Огранец или Чернокнижник со способностью сканера непрерывно за мной следит. Хотя, может, во мне проснулась паранойя.

В какой-то момент и шум, и аппетитные запахи резко исчезли. Только стучали колёса повозки и негромко рычали собаки.

Тоннель, — догадалась Алиса.

Мы его проехали минут за пять, и повозка резко затормозила. Я разобрал завывание ветра снаружи.

— Подъезжаем, — зачем-то сказал один из стражников.

— Тебе объяснят правила. Просто следуй им и живи, — дал совет второй.

Я кивнул.

Повозка остановилась, меня вывели из неё и убрали ленты с ног и рук, но глаза оставили завязанными. Не хотят, наверное, чтобы преступник увидел что-то для него не предназначенное. Один из моих охранников негромко переговорил с новым действующим лицом — с мужчиной, судя по писклявому голосу, — а затем передал меня ему.

— Пойдём, клановый, — тот больно схватил меня за плечо и куда-то повёл. — Будешь буянить — умрёшь. До следующего сезона дождей ещё осталось немного времени, тебе повезло.

Я поморщился. Его мерзкий голос, казалось, впивался мне в мозг.

— Клановый? — хрипло спросил кто-то сбоку.

— Он самый, — охотно сдал меня тюремщик, продолжая куда-то вести. — Из Беловых. Говорят, принца кончил.

Хриплый засмеялся.

Пока мы шли, ещё несколько человек спросили, клановый ли я. А мне вдруг стало жутко. Судя по слухам из прошлого мира, тюрьма, где бы она ни была, мягко говоря, далеко не самое приятное место. А ведь в этой сидят Чернокнижники и Огранцы.

Наконец мы остановились. Солнце припекало голову и было довольно жарко, хоть сейчас и стоял конец сентября. Только сильный ветер намекал, что уже наступила осень.

Мне небрежно сняли повязку с глаз, и я увидел низенького мужика с недовольным лицом. Искорёженный и сплющенный нос, будто по нему несколько раз заехали битой. Белая форма Огранца. На груди выделялась эмблема с синим облаком, внутри которого белела римская двойка.

Мы стояли на узенькой грунтовой дороге, с двух сторон от которой тянулись старенькие одноэтажные дома с двускатными крышами и без окон.

— Твой, — тюремщик ткнул пальцем в ближайший дом справа. — Одежду тебе доставят.

Пока я с удивлением смотрел на своё жилище, писклявый смылся.

— Э-э-э, — протянул я многозначительно ему вслед и замолк. Белая стена, которая возвышалась, казалось, до неба, находилась недалеко от меня. Может, в километрах двух-трёх. Я мог разглядеть на ней желтоватые пятна и выбоины.

Я теперь поняла, как устроена тюрьма, — вдруг подала голос Алиса. — По границам некоей зоны внутри острова проходит эта стена, и мы сейчас у её северной границы. В то же время на берегах острова располагаются обычные поселения.

“То есть сперва нам надо выбраться за пределы этой стены, а потом уже думать, как покинуть остров”, — мысленно ответил я, пытаясь рассмотреть, где заканчивается стена. Но её дальняя часть была скрыта в тумане. Я заметил в небе полупрозрачные облака, которые выглядели странно и походили на стеклянные. Их и называют Небесной Ватой?

Да, Арчи. А сейчас тебе лучше не выделяться и не привлекать лишнего внимания.

Неподалёку, во дворе напротив, стоял заросший мужик, недобро щурился и разминал пальцы.

Я поспешил зайти в свой новый дом. Забор был совсем плох, придётся заняться им и починить. Совсем крошечный дворик со скамейкой и уличным умывальником, такой же крошечный дом. Три небольшие комнаты, в одной из комнат — лежанка. На улице туалет. Вполне нормальное место для жилья, в прошлой жизни я жил в худших условиях.

Жалко, что кроме лежанки во всём доме ничего больше не было. Я вышел во двор и сел на скамейку. Но тут же подскочил, потому что ножка с треском надломилась и скамейка начала заваливаться набок.