«Перестройка твоей ауры и тела создала большое количество маркеров, на текущий момент не задействованных в поддержании защиты. Указанный фактор, а также сравнительный анализ имеющихся сведений по функционалу изделий Древних позволяет сделать заключение о многовариантной системе компенсации внешних воздействий. Рэн, Абсолютный Щит Разума должен управляться изнутри».

Это замечательно, а сделать-то это как, умница ты моя?

«Рекомендую сосредоточиться на границе эмпатического восприятия и информации от других органов чувств. Управление щитом должно быть быстрым, однозначным и завязанным на твои мысли, с одной стороны, и конкретные внешние объекты, с другой. Ты будешь перебирать возможные сочетания, а я сообщать тебе о реакции свободных маркеров на твои действия».

Хм, как-то расплывчато, но попробовать-то точно можно.

Долго ничего не получалось. Мне не раз хотелось все бросить и заняться другими срочными делами, но в какой-то момент весь мир изменился: пространство вокруг беседки раскрасили пятна цвета, которые я не видел, заполнили звуки, которые я не мог расслышать, появились зоны как будто уплотненного воздуха, которые не мешали ни двигаться, ни дышать. Отдельные предметы казались одновременно близкими и далекими. И как со всем этим разобраться?!

Мне захотелось убрать все это безобразие, мешающее ориентироваться в пространстве, да и вообще снова чувствовать себя в своем уме.

Все резко прекратилось. Я мгновенно оглох, цвета стали блеклыми и невыразительными, а мир каким-то плоским.

«Щит разума деактивирован. Ты справился, Рэн!» — голос симбионта вернул мне ощущение реальности. Какая она, оказывается, серая…

Отдышавшись и помассировав глаза, понял, что радоваться рано. Я же теперь лишился защиты, а в голове полно демоновых тайн!

Как я возился с повторной активацией щита вспоминать не буду никогда. Легко пожелать, чтобы все это сумасшествие прекратилось, а как захотеть, чтобы оно снова стало частью твоей жизни, да еще и правильно?! Да и как нащупать границы «эмпатического восприятия», которых сейчас нет?

В итоге, потратив несколько часов, вернул обратно это «чудо» Древних или их горе-учеников на место. И никакие уверения Тайвари, что, скорее всего, проблемы возникают из-за отсутствия необходимых инструкций, не смогли заставить меня улучшить мое мнение об этой штуковине и ее создателях.

В любом случае, эмпатия так и осталась для меня недоступна: снимать защиту в чьем-либо присутствии категорически нельзя. Это возможно только в крайних случаях в абсолютно безопасном месте, и я не уверен, что наше убежище, например, таковым является…

Я невольно тряхнул головой, прогоняя воспоминания о нашем долгом разговоре с Тайвари, сейчас не время и не место. Вместо бесполезных слов, я выложил небольшую стопку листов перед нагом.

— Здесь мои условия и предложения, если мы сможем договориться по ним, то я согласен принять участие в турнире.

Наг взглянул на них, затем перевел взгляд на меня, потом обратно на листки, исписанные мной… Мне показалось или лицо нага дрогнуло на краткий миг, выдав его удивление? Подхваченные телекинезом бумаги подлетели к нему, и он внимательно вчитался в список. Глаза Шепчущего скользили по тексту, хвост замер неподвижно… Наконец, он сконцентрировал свое внимание на мне.

— О нашем разговоре и грядущем турнире не знает никто, — сразу спокойно предвосхитил его вопрос я, не отводя взгляда. — Могу, если надо, поклясться.

— Нет необходимости, — чуть промедлив, ответил Шепчущий. И не удержался: — Все это ты придумал сам? — ткнул когтистым пальцем в бумаги.

— Никто кроме меня над ними не работал, — заявил с абсолютной уверенностью. Тайвари отныне часть меня, по сути, мы теперь с ней едины, так что я снова не сказал ни единого слова неправды. В эти игры с полуправдой и непрямой ложью, в которых наг такой мастер, может играть не он один.

— Что ж, ты снова смог меня удивить, — задумавшись, протянул наг. — Я думаю, мы можем все это обсудить. Конечно, некоторые требования чрезмерны. Пять великих эликсиров, карта Новой способности… Ты хоть представляешь, сколько она стоит? И насколько она редка? Я за все века, проведенные в Игре, видел ее лишь дважды. Слишком много желающих получить то, что изначально не заложено богами в твою расу. Ведь внесенные изменения тела остаются с тобой навсегда, даже после окончания Игры, — змей то ли осуждающе, то ли изумленно покачал головой.

На все эти возмущения я невольно улыбнулся: значит, она все-таки существует, такая возможность, и выходит, Тай опять была права. Я уже узнал немало, а что до остального, уверен, с нагом мы сумеем договориться, пусть это и будет весьма долгий процесс.

*****************

Словно магнит, ключ в руках притягивает из пустоты дверь, возникающую прямо передо мной. Саймира, кажется, даже забывает дышать, а Медж недоверчиво фыркает, видя перед собой переплетающихся ящериц, обвивающих благородное дерево по контуру. Затем большой дымчатый опал в центре двери приветливо вспыхивает, и нас окутывает волной света, отгоняя волнение и снимая усталость. Ключ с легким щелчком входит в скважину, поворот ручки, и преграда, слегка засветившись, приоткрывается, пропуская меня внутрь. Шаг вперед, и я по щиколотку оказываюсь в теплой воде.