Но, нет. Машина тормозит перед несомненно дорогим, но современным домом. Что-то мне подсказывает, что Кирилл живет в нем один — дом смахивает на мечту богатого холостяка, а еще не настолько огромен, чтобы в нем жили несколько семей.

— Почему ты пошла в эскорт, Саша? — задает Смоленский совершенно внезапный вопрос, прежде чем выйти из машины.

Я вздергиваю брови.

— Нужны были срочно деньги. У сестры появились проблемы со здоровьем. Ну и меня немного затянуло…

— М?

— Я потом расскажу как-нибудь. Это долгий разговор, — мотаю я головой, не желая сейчас поднимать эту тему. Смоленский в ответ только кивает. А у меня в сердце неприятно дергает, когда я внезапно вспоминаю слова Кирилла, сказанные в самолете: «твоя сестра говорила, что ты — подстилка для богатых страшных мужиков». Неужели Аля действительно такое ляпнула? После того, что я для нее сделала?…

Нет, я не оставлю это просто так. Я обязательно должна узнать причину такого странного поведения сестры. Ведь пока мы были все вместе — мама, Аля, я, — все было хорошо…

Это еще одна причина, почему я пока не жалею о поездке к Смоленскому. Дарина может стать ключом к разгадке этой тайны: она явно зла на Алю, а обозленная женщина плохо хранит секреты. Если на нее правильно надавить, то она вывалит мне все подробности Алиной жизни с Кириллом.

Смоленский останавливается возле дома. Мы выходим, и он отдает ключи от машины какому-то пожилому мужчине в яркой куртке.

— Дарина Валентиновна сегодня приготовила вкусную запеканку, — сообщает внезапно нам этот человек, — всех угостила. Передайте ей еще раз «спасибо».

— Угу, — коротко отвечает Смоленский, — Антон еще не появлялся?

— Нет. Извините, не видел.

— Ладно. Напиши мне, как вернется. Пойдем, Саша, — кивает мне Смоленский, и я следую за ним ко входу в дом, по дороге рассматривая все вокруг. То ли Кирилл сюда переехал не так давно, то ли он просто не поклонник ландшафтного дизайна: все засеяно простым газоном. Нет ни цветов, ни беседки, ни мангала, ни прудика.

Странный он. У меня при виде этого чистого холста для творчества руки просто чешутся что-нибудь сделать. Хотя бы садового гнома воткнуть и пару кустов роз вкопать!

Стоит нам зайти в дом, как я слышу шаги и уже знакомый голос. Мне хочется закатить глаза и вздохнуть. Пусть Смоленский и утверждает, что Дарина мне не враг, но от неприязни после нашей предыдущей встречи так просто не избавиться.

— Приветище-е! — кричит Кириллу радостно колобок-Дарина, и притормаживает, заметив меня рядом с ним. Выглядит девушка сегодня простенько: волосы собраны в пучок, одета в светлый спортивный костюм. Личико Дарины чуток морщится, когда она пытается спокойно отреагировать на мое внезапное появление, — а…м-м… здравствуй. Кирилл, ты мог бы и предупредить.

— И что бы это изменило? — меланхолично замечает Смоленский, — ты наготовила бы больше еды?

— Кир… — девушка откашливается, — ладно. Я бы просто привела себя в порядок пред вашим приездом. Уделишь мне полчасика? Я хотела кое-что сказать.

— Ты можешь это сказать сейчас.

Я чувствую себя максимально неудобно: Дарина в ответ на реплику Смоленского достаточно раздраженно прикрывает глаза. Я уже не уверена, что было хорошей идеей соглашаться заехать в гости. И думаю о том, что вряд ли из этой женщины я вытащу какую-нибудь информацию. Она просто не очень хочет со мной контактировать, судя по ее виду.

— Ну, окей. Твоя мама приглашает нас завтра на ужин. Она хочет обсудить подготовку к нашей свадьбе. У ее знакомых организаторов освободилось место в следующем месяце — они устраивали свадьбу ее племяннице, и твоя мама в восторге от них.

— Скажи, что у нас дела, — холодно отвечает Смоленский, а Дарина упирает руки в круглые бочка.

— Сам скажи! Я в который раз ей отказываю, но сегодня она была очень упертой. В принципе, я ее понимаю: у меня скоро живот на нос полезет, а мы еще не женаты. Реши как-нибудь этот вопрос! Я устала от нее отбиваться. Все, не смей мне ничего говорить! На кухне вас ждет запеканка с мясом и грибами, ягодный пирог, два литра лимонада, миндальное печенье, салат и еще я засолила рыбу. Идите мойте руки, я вас жду.

Дарина старается быть максимально вежливой рядом со мной, но все равно, от ее слишком острого взгляда, который она нет-нет, да бросит в мою сторону, неудобство только усиливается.

— Саша, — зовет меня Смоленский, — помыть руки можно вон там.

— Угу, — бормочу я и быстренько смываюсь. Нет, долго я не продержусь здесь. Поем ради вежливости и поеду в гости к кому-нибудь.

В ванной у меня неожиданно звонит телефон. Я достаю его из сумочки. «Катя» — читаю я на экране и хмурюсь. Что случилось? Почему она звонит вечером?