— Но зачем? — удивилась я. Мужчина же поднялся с кровати, накинув на себя капюшон, а после прихватил пару рафаэллок.

— Хватит вопросов. Я устал от этого. Главное, запомни: береги малышку. Это самое важное сейчас. И если что-то случится, ты всегда можешь обратиться ко мне при помощи подаренного кулона, — тихо и опять почти мягко произнес он, а затем исчез. Я тут же отняла руку от своего живота, словно ошпарившись. Больше не буду себя даже в зеркале рассматривать. И как же хорошо, что я скрыла свою беременность от Анетти с Аланой, ведь даже тогда Светлая могла слышать наш разговор.

Утром меня разбудило размеренное сопение Дина. Причем сопел он в моей голове. Чертов иномирный дух.

«Я все слышу, Светлая», — сонно донеслось до меня.

— А я не хочу с тобой общаться, — обиженно произнесла и приподнялась на локтях.

Зеркало было завешено, шторы задернуты, и в спальню пробивалась лишь тонкая полоска света. Я огляделась, до последнего надеясь, что ночной разговор мне приснился, так же как и вечерняя встреча с королем, но нет — на невысоком столике рядом друг с другом стояли пустой бокал и две коробки с конфетами.

Все было реально. И странное поведение короля, и рыжий Темный Бог.

Я не успела свесить ноги с кровати, как дверь тихо приоткрылась и, бесшумно ступая, в спальню зашла Тима.

— Доброе утро, — поприветствовала я горничную, все же поднявшись, а девушка громко ахнула и прижала руки к груди.

— Тена Катарина. А как вы тут? Вас же… Вас же это. Того!

— Того, того, — рассмеялась я, — помоги мне собраться. Не хочу опаздывать на общий завтрак.

— Так отменили же, — оторопело произнесла она, но все же уверенно зашагала к шкафу, чтобы достать из него несколько нарядов мне на выбор. Все платья, кроме красного, подаренного королевой Аланой, были в светлых приглушенных тонах. Я уже давно поняла, что цвет носимой одежды зависел от рода, но почему-то именно сейчас мне хотелось чего-то яркого, желательно красного. Цвета королевского рода темных.

— А есть что-нибудь розовое? — Я решила, что это единственный возможный компромисс. Розовое платье действительно нашлось, правда, очень нежное и светлое. Ни грамма яркости.

Девушка помогла мне одеться и начала заниматься моей прической, Дин все это время прикидывался спящим сусликом, хотя я была уверена, что он просто лежал и выжидал, когда я наброшусь на него с расспросами.

— А Лина здесь?

— Да, тена.

— Скажи ей, чтобы сходила попросила завтрак принести пораньше, раз уж общего не будет.

Девушка кивнула, быстро сбегала в гостиную и вернулась ко мне.

— Почему отменили завтрак?

— Так сказали же всем девушкам сидеть по своим комнатам, со всеми будет тен следователь вести беседу.

Да что же это такое? Ни с бабулей не поговорить, ни воздухом не подышать и опять лицезреть морду седовласого тена.

Тима закончила с моей прической и сразу же направилась к зеркалу — сдернуть с него накидку. Как только она отвернулась от меня, то нервно прикусила губу, совершенно позабыв о зеркале, в отражении которого я и заметила ее нервозность.

— Рассказывай, — практически скомандовала я и уселась в кресло, где еще пару часов назад восседал сам Темный Бог. Кому скажи — не поверят.

— О чем?

— Не строй из себя дурочку, Тима. Все, что знаешь, выкладывай. Вы же общаетесь между собой и зачастую знаете намного больше, чем мы.

— Да я и не знаю ничего толком. Говорят, что король вернулся ночью. — Девушка закусила губу еще сильнее. — Очень злой.

— И? — В этот момент на мои колени запрыгнул Дин и задрал мордочку, наблюдая за горничной.

— Говорят, что он снял с должности главного следователя королевства тена Николаса и отправил его на дальнюю границу. — И полушепотом добавила: — С оборотнями.

— Ах, — не сдержала я удивленного возгласа. Как хорошо, что мне не придется с ним больше встречаться. — А тену Альтеро?

— А что с ней? — удивилась девушка, и я поняла, что зло все же осталось безнаказанным.

— Ничего, — отмахнулась я, — про тену Виолу слышала что-нибудь?

— Она в лазарете. По-прежнему без сознания.

«Могла бы и у меня спросить, — лениво протянул Дин, — я уж побольше этой, — снисходительно выделил он обращение к девушке, — знаю».

«И не говоришь ничего, — мысленно ответила ему. — Я все еще обижена на тебя».

«Да за что, Светлая? Я так старался вчера найти Кириана, был готов пожертвовать своей шкуркой ради тебя».

«Не ради меня, а ради моей дочери! Которую вы с Богом из-за чего-то вздумали оберегать, как наивысшую ценность, но я не верю во все эти пророчества и проклятия».