Наша «банда» переглянулась между собой.

Все молчали…

Худощавый мужчина сидел за земле — беззвучно сотрясаясь всем телом — спрятав лицо в ладонях. Воспоминания разом пробились сквозь похмельное помутнение.

Странник медленно поднялся с места и подошел к сидевшему на земле мужчине:

— Встать, господин Боцман… Твоя команда отомщена. Я лично проложил им курс до Фиддлерс Грин…

Кэссиди поднял голову и увидел перед собой протянутую раскрытую ладонь.

НЕПРИЯТНОСТИ

(Cage The Elephant — Trouble)

Худощавый мужчина широко расставляет ноги — шагая вперед и сгибаясь под тяжестью ноши, что тянет за собой по асфальтированной дороге на толстой, крепкой веревки. До лагеря было еще по меньшей мере час ходьбы, а груз на другом конце каната становится все тяжелее и тяжелее с каждой минутой. Да и форма с размером, не позволяют осуществить транспортировку «бесценного груза» иным образом. А все потому, что этот идиотский дубовый гроб был слишком тяжел и неудобен, для того чтобы тащить его по другому. Худой мужчина несколько раз попытался, эксперимента ради, взвалить «деревянный костюм» себе на плечи — но тот оказался более упертым и настолько, сука, тяжелым, что ни в какую не соглашался подниматься. И вот: после череды красочных матерных загибов и одного довольно шумного падения «ящика» об асфальт — гробик лениво ползет за человеком — скрипя и скрежеща деревянным телом о дорожное полотно, начисто сдирая свое лакированное покрытие. Человек делает вынужденные остановки — тяжело набирая полную грудь воздуха и шумно выдыхая. Его мотает из стороны в сторону на туго натянутой веревке; его обувь скользит по асфальту; он безостановочно проклинает и себя — за столь гениальную идею; и весь белый свет — но снова и снова возвращается к относительно ровному движению. Упертому движению вперед. Мужчина то и дело утирает рукавом выцветшей рубахи пот с лица — так надоедливо мешающий его прогулке. В особенности — его столь целенаправленному взору карих глаз. Смотреть, конечно, было особо не на что, но вот от неожиданных встреч не застрахован ни кто. Одежда вымокла насквозь и противно прилипала к телу. От значительного веса за спиной — все сложнее не обращать внимание на врезающиеся в кожу жесткие пруты веревки. Но о том, чтобы плюнуть на все и бросить это тяжелое и выматывающее времяпрепровождения — не может быть и речи! Ведь в темно-коричневом гробу, с блестящей и гладкой крышкой — покоятся плотно закупоренные бутылки виски двадцатипятилетней выдержки — позвякивая друг о друга тоненьким дребезжанием в ящике; и куча разнообразных подарков для «новой команды» этого человека…

Марк оставляет Элизабет заниматься ревизией припасов — привезенных им и Фениксом сегодня утром — наедине с самой собой. Эл — точно так же как и Марк — предпочитала заниматься делами не требующих спешки в одиночестве. Множество разных коробок и ящиков; сумки и вещмешки; канистры; пластиковые боксы — забирали что могли, и грузили в то что находили. Она садилась посреди всего этого бардака — с большим блокнотом в руках, напоминающим книгу — и с серьезным выражением лица, внимательно принималась за пересчет и запись новых ресурсов. Снова и снова убирая выверенным движением рук, каштановые локоны с лица, мешающие ей постоянно — Элизабет записывала каждый патрон, и чуть ли не каждую таблетку — по несколько раз, проверяя себя опять и опять. Никому другому она не доверяла столь ответственного дела — могут напортачить…

Аврелий стоит посреди кухни особняка, где теперь хранятся ящики и сумки с продовольствием — и грустно осматривается по сторонам — привычно проходясь ладонью по отросшей щетине. Утро выдалось весьма напряженным. Последние два дня провели в «сладостном ничегонеделание» — зализывая раны после встречи с людоедами, которые так «разочарованно» следили за тем, как «свежее мясо рвет когти»… Зато сегодня пришлось изрядно попотеть. Поиск и доставка полезных предметов из маленького городка Палметто — находившегося не так далеко на юг от их базы — могли закончиться куда более плачевно. В городе хозяйничала приличная толпа мертвяков…

Перебирая в голове воспоминания об утреннем путешествии — Аврелий берет в руки одну из коробок с едой — изучая ее содержимое. В основном консервы… Марк провел задумчивым взглядом голубых глаз по кухонной утвари. Давненько не ели ничего нормального. И горячего. Может что-нибудь приготовить? Благо, сейчас есть из чего.

Странник с Клементиной засели за столом с картой и перебирали все записи о местности, что имелись у группы — рассуждая о последующих действиях. На парня они не обращают никакого внимания — оговаривая следующее место поисков и закладку фундамента новых зданий. Все равно, все сводилось к тому, что людей слишком мало.

…Феникс и Клем проводили вместе большую часть времени. Практически все время их можно было найти вдвоем. Они ели вместе, вместе уходили на вылазки, вместе занимались какими-то делами. Разговоры, разговоры, разговоры. Аврелий первое время удивлялся, что Босс вообще умеет так много говорить. Она постоянно расспрашивала Его о прошлом и настоящем. Иногда о будущем. Ей была интересна и важна каждая Его мысль; каждая Его фраза. С каждым днем она все лучше и лучше начинала говорить на другом языке — повторяя за Боссом. Он должно быть старался учить ее всему, что знал Сам. Они могли так долго засиживаться вдвоем, что совершенно не замечали как проходящих часов, так и всех остальных людей вокруг…

Марк поставил на плиту небольшую сковороду и объемную кастрюлю — все еще не определившись с тем, что же начать готовить.

А вот появление нового персонажа в нашей маленькой банде — ни как особо не повлияло на ход событий. Кэссиди оказался весьма забавным субъектом, который вписался в общий «балаган» как нельзя кстати. Тягостные и нудные разговоры о прошлом — сменились рассуждениями о будущем — сдобренные матерным ирландским юмором.

…Вообще, из рассказанного ирландцем, стало ясно что о происходящем на территории штата Луизиана — ему ни черта не известно. Почти полтора года, еще до начала эпидемии, их баржа находилась в море — бродя вдоль Восточного побережья. Про саму эпидемию Кэсс конечно же был в курсе, но вот что творится именно здесь — понятия никакого не имеет. Команда «Бродяги» сошла на берег около недели тому назад — собираясь пополнить запасы продовольствия и пресной воды. Они делали так постоянно, ничего нового в этом не было. Выживших сторонились — успев насмотреться на зверства, что теперь творят люди. Поиски проводили быстро. И снова на морской простор. А когда пришвартовались в Порт Форчон — так на команду сразу же и напали, словно поджидали. Завязался бой, и в первом же столкновении они потеряли четверых людей из команды, в которой тогда уже оставалось двадцать восемь человек. Кое-как отбились. Попытались вести поиски продовольствия, но на корабль нападали вновь и вновь, что в конечном счете привело к серьезной пробоине в борту… Застряли в общем… Но хуже всего, конечно же, стали каннибалы — открывшие охоту казалось, исключительно на моряков. Как будто жрать больше некого…

Аврелий вытащил сигарету. Несколько секунд задумчиво разминал ее загрубевшими пальцами — неотрывно глядя на синий огонек газового пламени. От плиты поднималось тепло, с характерным запахом сгорающего пропана. Прикурив сигаретку прямо от плиты — наклонившись боком чтобы не сжечь себе брови — Марк выдохнул серый, почти прозрачный дым, глубоко затянувшись всем объемом легких. В гостиной неожиданно зашипела рация — привлекая к себе внимание:

— *шшш* «Ребят… Э… Прием? Видел нашего ирландца. Ему бы не помещала помощь… *шшш* Прием?»