Как говорится: «Благими намерениями…»

Дело с ядерным оружием обстояло иначе. Это было «законсервировано». Ага. До лучших времен. Правительство и высокопоставленные военные на полном серьезе все ожидали летящих ракет из-за океана. Но ракет так и не появилось. Куда подевались коды запуска; и была ли еще возможность использовать оружие массового поражения — одному Богу известно. Предложения «долбануть» по крупным местам распространения вируса поднимался неоднократно, но решения так и не приняли. Побоялись или же не пожелали — не понятно. За время эпидемии и последующих событий, в стане Жнецов сменилось такое количество начальников — что мало кто понимал куда подевался «ядерный чемоданчик». Не до этого было…

Впрочем, как и сейчас.

Вернемся к атаке.

От южного блокпоста, широкое шоссе вело в одну сторону к территории однотипных построек — исполнявших должно быть роль казарм, выстроенных ровными рядами и несовершенно не отличавшихся друг от друга; другая дорога — пролегала в сторону высоких зданий из стекла и бетона, так же мало чем отличающихся друг от друга.

Форт Брэгг больше походил на обыкновенный город — с магазинами, спортивными залами, большим количеством офисов. Собственный стадион. Большой госпиталь. И несколько музеев. Даже пара гольф-клубов… Напоминало все это туристический центр, но ни как не военную базу. За прошедшее время конечно все видоизменилось. Большое количества зданий было отпущено под проживание. Другая часть зданий — выполняла роль складов. Общие территории форта, конечно же уменьшились. Чем глубже Он продвигался по территории форта — тем сильнее становилось ощущение миролюбивости его обитателей. Но «местные» быстро доказали обратное.

Транспортный массивный грузовик, без привычно покрывающего его кузов брезента — примчался к южному блокпосту лагеря. Из автомобиля высыпало десятка два вооруженных солдат — быстро рассредоточившихся вокруг. Их глазам, предстала холодящая кровь картина массового места казни. Именно «казни», но ни как не «поля боя». Невозможно было отыскать в полыхающих останках хотя бы одного целого тела. Впрочем, как и хотя бы одного нападающего. Мысли о выживших — отпали как-то сами собой. Выворачивающая наизнанку панорама зверской бойни — не могла улечься в голове, и воспринималась разумом как нереалистичное полотно — намалеванное больным психопатом. От кошмара наяву, увиденного перед собой — мало кто смог отреагировать на внезапный и продолжительный пулеметный залп, должным образом. Четверым молодым парням посчастливилось укрыться за грузовиком, за броней которого они с трепетом и вслушивались в предсмертные крики товарищей, разрываемых на части безжалостным автоматическим огнем. Когда стрельба стихла, никто из уцелевших не решался высунутся из своего укрытия. До их слуха долетали стоны и хрипы еще живых людей, но никто не шевелился.

— Оуэн… — прошептал один из сидящих на земле за грузовиком парней, прижавшемуся к нему вплотную. — …Оуэн… Слышишь?

— Заткнись. — шикнул на него справа, вжавшийся в колесо машины, — Они нас услышат.

Первый заговоривший умолк вновь — стараясь разобрать по едва различимым звукам, хоть что-то. Но услышать ожидаемых шагов множества людей совсем не вышло.

— Мы же не можем здесь сидеть… Нужно… нужно что-то делать…

Никто не ответил. Никто из чудом уцелевших, даже глаз не поднял.

— Слышите меня? Нужно хотя бы постараться узнать об их количестве…

— Если ты сейчас не заткнешься, — злобно процедил сквозь зубы тот самый, что уже затыкал «разговорчивого приятеля», — Я тебя сам пристрелю.

В этот момент, каждый из четверых — услышал отчетливо приближающейся шаг.

Твердый. Уверенный. Неторопливый…

И одинокий.

Шаг неожиданно оборвался и замер. Это можно было сказать с уверенностью. Оуэн — парень сидевший самым последним от капота грузовика — осторожно приподнялся на цыпочках на подножку кабины и выглянул наружу.

Над раненным, постанывающим мужчиной — растянувшимся на земле в луже собственной крови — нависла темная фигура незнакомца. Никого другого видно не было. Странный человек извлек из-за пазухи внушительный клинок размером на меньше пятидесяти сантиметров и преклонил колено над умирающим. Остальные трое в укрытие, последовали примеру товарища — с опаской высунувшись из-за машины и не дыша наблюдая за происходящим. Широкоплечий мужчина в длинных черных одеяниях неторопливо приподнял раненного — придерживая его за грудки форменной куртки — и мучительно медленно принялся вводить острие большого ножа в впадинку под горлом, у самого основания шеи. Распоров несчастному всю гортань, еще и провернул клинок несколько раз, чем окончательно добил умирающего — раскрошив в труху мышцы, поддерживающие голову.

— Какого черта?! — прошипел один из выживших, спрятавшихся обратно, — Это кто блядь такой?!

— Тебе не похер Джефф?! Нужно сваливать!

— Он один идиоты! Не видите что ли?!

Джефф, не думая более не секунды, выходит из своего укрытия с автоматом наперевес — готовый собственноручно покончить с психопатом. Но в этот миг, Оуэн — не выдержав более, и бросив короткое: «Ну нахер, я сваливаю!» — сорвался с места, спасаясь бегством.

— Оуэн!!! Стой!!!

Короткая очередь огласила притихшее побоище. Чудовище порывисто обернулось, не обратив никакого внимания на несколько пуль угодивших ему в левый бок, и молниеносно метнуло нож в сторону Джеффа. Клинок вонзился в грудь по самую рукоять, выйдя наружу с обратной стороны. Брызги крови окропили одежду и лицо взбалмошного смельчака. Джефф покачнулся, выронив оружие и медленно осел на земь. Мужчина в плаще выхватил из кобуры пистолет и выпустил одну единственную пулю — не позволив удирающему Оуэну скрыться. Заряд был настолько мощен, что у парня просто-напросто вырвало кусок плоти, а само тело отбросило еще на несколько метров вперед по инерции.

Оставшиеся за грузовиком двое уцелевших — от нечеловеческого испуга сковавшим их тела — лишь молча наблюдали за приближающимся все ближе убийцей. Мужчина легким движением извлек из груди Джеффа свой нож и обошел капот автомобиля — безразлично взглянув на двоих сидящих на земле людей, жавшихся друг к другу как побитые щенята. Молча направил ствол и выпустил в лицо каждому, по одному патрону.

И не дрогнул ни один мускул, даже когда капли горячей крови угодили на Его лицо.