Я ее ненавижу.

Итак, я нахожусь в депрессии: по-моему, это удачная формулировка. Не могу сказать, что я чувствую себя неполноценным, скорее, цена окружающего мира стала для меня слишком высокой. В депрессии замечательно сочетаются на первый взгляд несовместимые вещи. Например: я ни в чём не виноват, и это только моя вина. Теперь я понимаю, что значит «перегореть». Именно это со мной произошло. Я перегорел. Что-то во мне погасло, и все стало безразлично. Я ничего не делал. Ни о чем не думал. Ничего не хотел. Ни-че-го…

…Кто-то сказал мне однажды, что беспричинная задумчивость, иногда обволакивающая меня, признак того, что я кончу в сумасшедшем доме.

Ха! Было бы замечательно…

Ничего не хочется… Ехать не хочется — слишком сильное движение: пешком идти не хочется — устанешь; лечь? — придется валяться попусту или снова вставать, а ни того, ни другого не хочется… Словом, ничего не хочется.

Надежда? Стремления? Удовольствия? Всё это потеряло смысл.

Так уже бывало, помнишь? В том темном подвале, когда-то давно…

Среди трупов тех, кого мы любили.

Жить не хотелось.

Я так и не вырвался.

Я навсегда останусь там…

………….

— Нужно что-то делать… Так не может продолжаться…

— Уйди.

— Нет Марк! Я не уйду! Неужели ты не видишь, что происходит?!

— Я все прекрасно вижу, Клем. Просто уйди…

………….

Она приходит по несколько раз на дню.

А я боюсь, что это перейдет и на нее…

Стыд.

…Не могу выразить.

Я ударил ее в припадке ярости… а она продолжает ходить ко мне…

Вроде бы я пытался жить правильно, даже праведно, то есть, хотел всего себя чему-то там отдать, конечно же, все человечество осчастливить! Столько всего хотел — и не смог. Не могу ничего сделать, для одного единственного человека — которого люблю. Отсюда и мое уныние, оно как духовное поражение. Уныние меня убивает. Уничтожает. Я не верю в будущее. Вместо веры — страх. И вся эта моральная разруха, когда совершенно парализована воля — происходит без всяких трагедий. Я же все имею. Но во мне пустота. Пустой человек. Когда у человека нет идеи — он чувствует свою бесполезность, ненужность, хоть это и странно, как будто мало получить жизнь, чувствовать, мыслить, а нужно еще все это использовать с какой-то целью…

Каталина говорит верно. Нам нужно убираться отсюда. Здесь для нас не будет нормальной жизни…

………….

— Где она?

— Марк успокойся…

— Не надо меня успокаивать!

— Убери нож, прошу тебя…

— Замолчи! Замолчи!!! Не смей меня ни о чем просит!!! Я просил каждого из вас! Каждого!!! Но вы плевали на меня!

— Да что ты несешь??? Никто на тебя не плевал! Посмотри на себя!!! Носишься как полоумный за этой шалавой!

— Закрой свой рот Шен!!!

— Или что?! Ножом меня ударишь?! Ну давай!

— Шеннон! Не подходи к нему!…. Марк… давай просто немного успокоимся…

— Пошел на хуй Кэсс! Не смей мне указывать!

— Я тебе не указываю… отдай тесак… пожалуйста…

— Скажи мне где она?!

— Да не знаем мы!!! Снова пьяная валяется где-нибудь…

Нож — просвистев в паре сантиметров от ноги ирландца — втыкается в пол. Отвлекшись на громадный клинок — Кэссиди пропускает чувствительный удар в лицо, от чего валится с ног…

………….

— Некоторые люди, когда они сердиты, впадают в депрессию. Депрессия — гнев, обращённый внутрь себя…

— Какая разница Нэн?! Все из-за этой твари!

— Клем…

— Что «Клем»?! Скажи, что я не права! Она не понравилась мне с самого начала, точно так же как и тебе: когда впервые вылезла из автомобиля с таким царственным видом, словно все здесь ее!!!

— А я давно говорил, что проще было бы ее утопить где-нибудь…

— Заткнись Кэсс… Хочешь, что бы стало еще хуже? Ты повторения драки хочешь?!

— Да… удар у него все таки хороший… Но мнения своего я не изменю! Да по сравнению с ней, портовая шлюха — пример порядочности! И я знаю о чем говорю… Да она же его против всех настроила!

………….

— «…Депрессивные и больные люди всегда являются центром внимания в семье.

Таким образом, комплекс неполноценности является источником их силы. Они беспрестанно жалуются, что чувствуют слабость, теряют в весе, и прочее, но несмотря на это, они сильнее всех остальных. Они подавляют здоровых людей — факт, который не должен нас удивлять, так как в нашей культуре болезнь может давать определенную силу и власть. (И если бы мы задались вопросом, кто сильнейшие люди в нашей культуре, логично было бы ответить — младенцы. Младенцы правят, сами же оставаясь неподвластными.)»…