— Другу? Какому другу? — удивился надзиратель.

Блин, ну дурак, честное слово! Неужели не понятно, что Рэшма имеет в виду Сэтмана? Судя по тому, как Рэшма закатила глаза, наши мысли сошлись.

— Она хочет помочь Гирсэлду, — она внесла ясность.

— Аааа… — протянул мужчина, хоть по лицу было видно, что ничего ему не понятно. Поэтому Рэшма продолжила:

— Вот вам деньги за готовность помочь, — она сунула ему мешочек с деньгами, который я видела впервые, — и постарайтесь не сильно нагружать Сэтмана. — Она достала другой мешочек. Более увесистый, который я дала ей для Сэтмана, и тоже протянула мужчине. — А в конце рабочего дня передайте эти деньги Гирсэлду, как оплату за труд.

Надсмотрщик даже не успел возразить, как она отступила, чтобы у него и мысли не возникло возражать или возвращать деньги. Видимо, первый мешочек стал решающим в судьбе второго. Мужчина кивнул и задумчиво поинтересовался, словно спрашивая совета у Рэшмы:

— Как же так сделать, чтобы и работу легче дать и денег больше заплатить?

— Леди Ирина нисколько не сомневается в вашей находчивости, — заливалась соловьём Рэшма.

— Да, конечно, я что-то придумаю, — он растерянно глянул на деньги, а потом на Сэтмана.

— Леди Ирина очень признательна вам за помощь, — Рэшма попыталась закруглиться и подалась назад. — До свидания.

— До свидания, — откликнулся надзиратель.

Мы быстро пошли прочь, пока он не передумал или нас кто-то не увидел. Но я долго ощущала на себе его взгляд. Видимо, он так и не понял, для чего я помогаю женатому мужчине, если сама заинтересована им. Эх, познакомить бы его с Айрис, чтобы она ему рассказала, для чего так поступают женщины. Уж кто-кто, а она была эталоном сердоболия.

Глава 27

Тайны прошедших лет

— Вот видишь, как хорошо всё прошло! — радовалась Рэшма, пока мы спускались по скалистой тропе.

— Ты молодец! — чмокнула её в щёку от избытка чувств. — Здорово всё провернула. Только откуда у тебя ещё деньги? Почему ты не предупредила меня, что собираешься дать надзирателю больше денег, чем мы планировали?

— Вытащила из запаса, припрятанного на домик, — хихикнула она. — А не сказала тебе потому, что не желала выслушивать твои препирательства. Чтобы надзиратель не отказался помочь, я сунула ему мзду. Так дело лучше пошло, согласись.

— Только ты отдала свои деньги, — возмутилась я и тут же добавила: — Я тебе отдам в ближайшее время.

— Можешь не торопиться, — беспечно откликнулась она, махнув рукой. — Пока что они мне не нужны. Домик завтра покупать не собираюсь. Как появится возможность, тогда и отдашь.

Я кивнула. Айрис была щедра, так что долг Рэшме отдам скоро. Чувство благодарности к Айрис переполняло меня. Какая же она добрая! Благодаря ней у нас с Сэтманом, Рэшмой и её четырьмя сожителями была сытая жизнь. Сэтман иногда пытался допытываться, откуда мы берём деньги. Но Рэшма настолько убедительно рассказывала о добрых хозяевах, не называя имён, что Сэтман верил.

Зато сегодня ему представился случай получить хорошие деньги за работу. Вечером он взбежал по лестнице на балкон и бросился мне на встречу. Улыбчивый, довольный. Сделав вид, что ничего не подозреваю, ощутила радость. Давно не видела его таким. Он завёл меня в комнату и с гордостью отдал мешочек с деньгами.

— Наконец-то заплатили! — сообщил он, обнимая меня. — Сможем заплатить за жильё, и ещё останется.

— Замечательно! — вторила ему, разделяя счастье мужа.

В тот же вечер мы расплатились с Моллирсом. Осталось ещё монет сто пятьдесят. И мы решили, что Сэтману пора отдохнуть. Никто же не заставлял его работать. Он ходил в каменоломню добровольно, только лишь потому, что нужны деньги. Теперь деньги имелись, и можно было позволить себе несколько дней выходных.

Почти весь первый день Сэтман проспал. Чтобы не мешать, была у Рэшмы. Вместе готовили, стирали. Когда пришли с работы её мужчины, все мы собрались за одним столом и вкусно поужинали.

— Сэтман, отдых пошёл тебе на пользу, — отметил один из сожителей Рэшмы.

— Даже побрился, — отметил другой. — Сразу помолодел.

Он выглядел довольным и расслабленным. Я видела, как взгляд мужа заблестел, и в нём вспыхивали искры похоти. Вечером Сэтман потребовал «сладенького».

— Ты выспись, — попыталась отмахнуться от него, хоть сама горала от желания.

— Вся ночь впереди, так что успею, — заверил он, подхватывая меня на руки, как пушинку. Он и раньше не был слабым, но сейчас сила в руках казалась огромной.

Смеясь, дотащил меня до топчана и завалился на него, водрузив меня поверх себя. Я сидела на нём, раздвинув согнутые в коленях ноги. И он и я знали, что на мне нет нижнего белья и обоих эта мысль заводила. Он сунул руку под платье и провёл пальцем по клитору, вызвав мой стон.

Мне захотелось увидеть мужа обнажённым. Гладить руками его тело, целовать, чувствовать его член внутри. Склонилась к нему и поцеловала в губы. Как же приятно было ласкать его губы, покусывать и играть с его языком. Эта сладкая мука пробудила в нас невероятное желание. Прямо под моим лоном бессовестно восстало его мужское достоинство, скованное штанами. Но я не спешила давать ему свободу. Пусть томиться в ожидании. Для начала решила снять рубашку.