Я прикрыла ладонью глаза.

– Мне почему-то кажется, что я опозорила страну.

Торн усмехнулся.

– Думаю страна переживёт это. – Нахмурившись, он добавил: – Вопрос в том... продолжим ли мы?

Я рассмеялась.

– Думаю, ты справишься ещё пару раз. В конце концов, ты терпел долгое время.

– Это правда. – Торн поднялся с пола и протянул мне руку. Когда он рухнул на кровать, я схватила с тумбочки свой телефон. Заголовок на заблокированном экране заставил меня задохнуться от ужаса:

«Самый завидный холостяк Америки исчез с рынка?»

Там же была фотография, на которой мы с Торном танцевали на свадьбе.

Моя рука взлетела ко рту.

– О боже, – простонала я.

– Что не так? – спросил Торн.

– Нас разоблачили СМИ.

– Что?

Я сунула ему свой телефон. Взглянув на экран, Торн не выказал того же ужаса, что и я. Встретившись со мной взглядом, он пожал плечами.

– Это всего лишь предположение. Они не знают, что на самом деле происходит между нами.

– И что же происходит на самом деле?

Торн почесал щетину на щеке.

– Обжигающе горячий секс?

Я закатила глаза.

– Ты серьёзно?

Он одарил меня коварной усмешкой.

– Да.

– Джеймс Торнтон Каллаган, – предупредила я.

– О, мне нравится, когда ты называешь меня полным именем.

– Пожалуйста, будь серьёзен, – сказала я, отталкивая его.

– Хорошо. Ты хочешь знать правду? Между нами гораздо больше, чем просто обжигающе горячий секс. Мы – хорошие друзья, мы – коллеги...

– Скорее начальник и служащий или начальник и подчинённый.

– Это всего лишь семантика, – ответил он, закатив глаза.

– О, я почти уверена, что если начну читать дальше, то в статье обязательно всплывёт этот непристойный маленький факт.

– Изабелла, ты в ужасе из-за пустяков. Мы можем сфотографироваться вместе, не сталкиваясь с какими-либо последствиями на работе.

Я прикрыла глаза.

– Боже, только представь, что сейчас говорят всё на работе? Или что они скажут, когда мы завтра вернёмся.

– Учитывая, что большая часть нашего этажа всё ещё считает меня гигантским мудаком, я уверен, что хуже не будет, – съязвил Торн.

– Ещё раз, не мог бы ты отнестись к этому серьёзно?

– Ладно. Честно говоря, мне глубоко наплевать на то, что они могут сказать о нас. В конце концов, это никого не касается, кроме нас.

– Неужели ты не понимаешь? Из-за того, кто ты есть, это никогда не будет просто нашим делом. СМИ всегда будут выставлять нашу личную жизнь на показ.

– Повторяю, для меня всё это не имеет никакого значения.

– Ну, а должно бы, особенно когда они начинают копаться в моём прошлом.

Торн поднял бровь, глядя на меня.

– Твоё прошлое? Ты была проституткой, которая принимала крэк или что-то в этом роде?

– Нет, ничего подобного.

– Тогда всё в порядке.

– Мы из двух совершенно разных миров. У твоей семьи есть богатство и социальный престиж, в то время как я всего лишь трейлерная голодранка из Джорджии.

Торн покачал головой.

– Это не так.

– Люди будут говорить о том, насколько мы разные. Они будут считать меня карьеристкой. Они даже найдут родственников, с которыми моя семья не общается, но которые будут более чем счастливы продать о нас несколько историй.

– В каждой престижной семье есть паршивая овца или члены, которые ставят её в неловкое положение. У Джимми Картера и Билла Клинтона были братья с сомнительной репутацией, а дочь Рональда Рейгана позировала для Плейбоя.

Я в отчаянии всплеснула руками.

– Ради Бога! Я родом из захолустного городка, где мой троюродный брат продаёт на обочине дороги флаги Конфедерации, и это не единственный его бизнес. Всё это может повредить не только нам, но и твоему отцу. Политические соперники воспользуются этим. Администрация твоего отца не сможет выдержать скандала.

Торн раздражённо покачал головой.

– Не думаю, что то, что мы встречаемся – это скандал.

– Подожди минутку, мы встречаемся?

– Хотя прошло уже много времени с тех пор, как я последний раз с кем-то встречался, думаю, что именно это мы и делаем.

Чувствуя себя слегка ошеломлённой, я потёрла лоб.

– У тебя есть какие-то проблемы с этим? – спросил Торн.

– Нет, просто... вчера мы были коллегами и друзьями, а сейчас мы уже встречаемся?

– Тот факт, что мы переспали, ускорил наш переход на следующий уровень. – Торн убрал прядь волос с моего лица. – Я, наверное, покажусь большой киской, но то, что ты не хочешь, чтобы о нас узнали ранит мою гордость.