Торн усмехнулся и поднял руки вверх.

– Уже ухожу.

– Хорошо.

Когда он начал надевать штаны, я невольно залюбовалась открывшимся видом.

– Если ты не перестанешь так смотреть на меня, то я точно присоединюсь к тебе в душе.

Я придвинулась ближе к двери.

– Я запру дверь.

– А я её выломаю.

Моя предательская вагина обрадовалась его поведению неандертальца.

– Ты действительно хочешь сломать дверь в Белом доме?

– Если это поможет трахнуть тебя, я бы сломал её и сжёг по кусочкам, – парировал Торн с коварной усмешкой.

– Ты просто невозможен.

– Невозможно влюблённый в тебя.

Я закатила глаза.

– Да ладно. Ты влюблён в то, что находится у меня между ног.

– Верно, но мне также нравится всё остальное, – пошутил он.

Я указала на дверь.

– Хватит болтать. Уходи.

Торн натянул рубашку.

– Ты ведь понимаешь, что я собираюсь совершить прогулку позора68, верно?

Торн был прав, речь шла о Белом Доме. Ему не удастся незаметно вернуться в свою комнату. Забудьте о камерах – он столкнётся лицом к лицу с агентами Секретной службы или уборщиками. Невозможно будет скрыть тот факт, что мы спали вместе.

– Единственное что утешает – это будешь ты, а не я.

– Ой, какая прелесть.

Я усмехнулась.

– Я заглажу свою вину позже.

– Учитывая, что мы уезжаем после завтрака, я потребую от тебя этого в самолёте.

– Поскольку я никогда не делала этого в самолёте, я с радостью сделаю тебе одолжение.

– Это делает меня очень счастливым.

– Хорошо. Теперь идти.

– Да, мэм, – ответил Торн, отдавая честь.

Как только он вышел за дверь, я прерывисто выдохнула. У меня были неприятности, когда меня тянуло к Торну, но теперь я столкнулась с ещё большей дилеммой. Он мне действительно нравился... возможно я даже любила его. Торн уничтожал любой барьер, который я ставила. Я никогда не встречала такого мужчину, как он. Меня озадачило то, что он так настойчиво стремился удержать меня. Прошлой ночью Торн просто пришёл и стал извиняться. Он даже не спросил, почему я убежала, и это было хорошо, потому что я сама не до конца знала причину. Он просто принял меня. Когда я бросилась к нему, Торн охотно раскрыл объятия. Мы словно начали всё с самого начала... после того, как прошли через всё это дурацкое дерьмо.

И его семья была такой же. Торн был прав: его семья любила меня, и это чувство было взаимным. Любить его?

Звучало пугающе.

Глава 28

Торн

Мы летели в самолёте, Изабелла хваталась за мои плечи, а тугие стенки её киски сжимали в тисках мой член. Её бёдра лихорадочно двигались вверх и вниз, пока она объезжала меня, как сумасшедшая ковбойша. Я приподнял бёдра навстречу и наши стоны удовольствия заполнили кабину самолёта.

Я сдержал обещание и потребовал от Изабеллы выполнить долг. К тому времени, когда мы достигли крейсерской высоты, я не только раздел Изабеллу, но и заставил её выкрикивать моё имя, когда стенки её влагалища конвульсивно сжимались вокруг трёх моих пальцев. Прежде чем она смогла полностью оправиться от оргазма, я уже натягивал презерватив.

Рухнув на диван, я притянул её к себе на колени и на свой член. Мне нравилось эта поза. Мне нравилось позволять ей всё контролировать, нравилось, когда Изабелла задавала темп и глубину. Но больше всего на свете мне нравилось наблюдать, как её захлёстывает наслаждение. Она всегда была такой собранной в офисе и в жизни, что было удивительно наблюдать за её раскованностью.

Когда груди Изабеллы запрыгали у меня перед лицом, я невольно вспомнил тот первый день, когда впервые увидел их. Прикоснувшись к ним и увидев, я мечтал именно об этом моменте. Конечно, действительность была лучше всего, что я когда-либо мог себе представить. Если честно, то с Изабеллой всё было гораздо лучше, чем я мог себе представить.

Когда почувствовал, что она приближается к очередному оргазму, я просунул руку между нами, чтобы погладить её клитор. Изабелла кончила почти сразу.

– О, Торн! – воскликнула она, уткнувшись лицом мне в шею. Я схватил её за бёдра и начал яростно вонзаться в неё, пока чертовски сильно не кончил.

В теперь уже безмолвной каюте я провёл руками по голой спине Изабеллы. Мне нравилось ощущать её кожу под пальцами, такую нежную и гладкую. С другой стороны, мне мало что в ней не нравилось. Она была почти идеальной, всем, что я когда-либо мог хотеть в женщине.

Изабелла подняла голову и пристально посмотрела мне в глаза.

– Не думаю, что завтра смогу ходить.

Пещерный человек во мне бил себя в грудь от гордости.

– Ты можешь заставить всех поверить, что натёрла мозоль, танцуя на свадьбе, а не в то, что я усердно долбил членом твою киску.

Изабелла фыркнула.

– Не могу поверить, что ты только что это сказал.

– Это ведь правда.

– Может быть, для мальчика, хвастающегося перед друзьями.

Я усмехнулся.

– Мне очень жаль. Мне следует сказать это более культурно?

– Не уверена, что это возможно, но да, на твоём месте я бы выразилась лучше.