***

А было нас 15 человек. Вот среди этих иногда стыд накатывал, если честно. Слушайте, я такого патриотизма давно уже не встречал. Ну, разве что на митингах «Единой России». Откуда выкопали эти реликты – ума не приложу. Тетка одна из Томска, помню, налетела на меня, как наседка, – разъяренная до ужаса.

– Ты зачем им сказал, что у нас со свободой слова не очень хорошо?!

– А у вас в Томске все в порядке? – спрашиваю.

– Нет, но это стыдно – в чужой стране поносить свою!

– Стыдно, когда хорошего сказать нечего, – деликатно так замечаю. – А страну свою я люблю (про березки, надеюсь, помните).

– А американцам зачем об этом говорить?!

– Они спросили, я ответил. А с кем еще говорить? Хочешь, с тобой поговорим – приходи ко мне сегодня в номер после полуночи.

– Дурак!

Железный аргумент. Какой же я дурак? Я сам себе на уме. Нам тут целую неделю про защиту интеллектуальных прав лекции читали. Не пустим, мол, Россию в ВТО, пока она с контрафактной продукцией у себя не разберется. И каждый божий день по пять раз с перерывами на кофе и обед – контрафактная продукция, огромные убытки, интеллектуальная собственность, 34 завода, находим – закрываем – опять открываются; себестоимость одного контрафактного диска – $2, а продают за 10… Тут я уши навострил. Работы-то у меня сейчас как бы нет, а здесь, чую, чем-то прибыльным пахнет. И точно! Оказывается, оборудование для нелегального заводика стоит всего миллион баксов, а производительность такая, что через три месяца все окупается с лихвой. И все это нам популярно объяснили чуть ли не на пальцах. Возмутитесь, мол, как низко авторов интеллектуальной собственности вот так на бабки кидать!

Я, как положено, возмутился и тут же посчитал: миллион в кредит, заводик на границе с Китаем где-нибудь в глубинке Приморья, рабочую силу из китайцев набрать – через год я буду местным олигархом! В общем, 35-й заводик я вам гарантирую, хрен вы меня найдете. И не надо мне тыкать в морду фальшивым «Авиатором» – уж кого-кого, а Ди Каприо я жалеть не буду. Меня бы кто пожалел…

С теткой из Томска я под конец вроде бы как примирился. Точнее, смирился. Ну, а что? Ей 36, двое детей, муж бросил, сидит в каком-то «Файнэшнл Томск» с зарплатой в пять тысяч рублей, с кесаревым сечением на обвисшем животе в растяжках и ждет принца на белом коне. У нее кроме патриотизма ничего реально достижимого не осталось. Да и я Родину все-таки люблю. Мне не нравится, когда Родина любит меня против моей воли, и только поэтому я иногда бываю резок с маргиналами.

Мои маргинальные реликты в конце концов оставили меня в покое. У меня был железный аргумент в споре за независимость суждений за бугром. Года полтора назад мне расхерачили окна в квартире. Обыкновенными булыжниками. Потом, правда, пытались забросить уже необыкновенную пластиковую бутылку с керосином, но, слава богу, промахнулись, и эта гадость сгорела прямо под моим окном. Весело полыхало, кстати, – сосед этажом ниже пожарных вызывал. Кто, зачем – до сих пор не знаю. Обычно в таких случаях хотя бы по телефону предупреждают – мол, если не заткнешься, пеняй на себя. А тут кого бояться – не понятно.

За две недели до того я о политике не писал – в отпуске был. От безделья с большого бодуна настрочил статейку про похождения одного знакомого мачо, приписав ему парочку и своих подвигов, но сомневаюсь, что это взбешенные феминистки решили отомстить мне таким жестоким образом. Губернатор края и мэр краевой столицы – оба из «реального сектора экономики». Так их приучили говорить, чтобы не нарываться на лишние вопросы о первоначальном накоплении своих капиталов. И того, и другого я время от времени покусывал, но обычно эти ребята реагируют на дискомфорт молниеносно. С задержками в реакции на две недели в реальном секторе экономики делать нечего.

Как бы там ни было, история получилась довольно шумной. Мою недоуменную физиономию прокрутили по всем центральным телеканалам, а начальник местных внутренних органов пообещал взять расследование этого дела под личный контроль. Найти, конечно, никого не нашли – кого там найдешь, если кинолог с собакой прибыли на место происшествия через три часа. Хотя собака оказалась боевой – по одной еле заметной какашке обнаружила в соседнем подъезде спящую кошку и порвала ее в два укуса. Дело после этого прикрыли, но в жертвенные списки правозащитников я все-таки попал. Откровенно говоря, ничего героического в своей истории я не находил. Сидел себе за компьютером до трех часов ночи, никого не трогал. Помню, перед тем как отправиться на боковую, забрел на один порносайт, чтобы сны приятней были, только прикемарил в соответствующем направлении, и вдруг дзынь-треск-бряк. Вот все у нас не как у людей. Ну, убивали бы молча, окна-то зачем выносить? И без того денег в середине отпуска кот наплакал, так еще и стекольщику пришлось две штуки отстегнуть. Это меня больше всего угнетало. Но на америкосов моя история производила шоковое впечатление, а маргинальные реликты скрипели зубами от зависти.

Ну, а когда заканчивалась официальная программа, они убегали в магазины, а я наводил марафет перед ночными прогулками по Вашингтону. Да. Вот, собственно, мы и подобрались к тому, о чем я хотел рассказать перед тем, как лег спать. Извините за столь длинное вступление, но сейчас – вот именно сейчас – я уверен, что выбрал правильную последовательность своего повествования. Кроме, может быть, кесарева сечения на пузе томской финансистки. Если кого-то зацепила эта тема, то, поверьте, я не со зла. Я просто стараюсь не упускать пока ни одной детали – кто знает, вдруг и эти, казалось бы, несущественные пустяки повлияли на то, что произошло. Кстати, да – а если бы на месте этой тетки из Томска была какая-нибудь Жанна Фриске в ее «блестящие» годы? На хрен мне были бы нужны все эти прогулки?

***

Саша Питерский – в принципе, неплохой парень, но малость закомплексованный – спрашивал меня: «Как ты не боишься шарахаться ночью по незнакомому городу в чужой стране? Один?..». Я говорил ему: «Пошли вдвоем.». Он отказывался. А на словах объяснить свою безудержную смелость я не мог. Точнее, мог, но немного позировал, пользуясь их гостиничным менталитетом. Объяснять-то, в принципе, и нечего. Если перефразировать наше знаменитое «волков бояться – в лес не ходить» на что-нибудь более прозападное, то все прекрасно понимают, что абсолютной безопасности не существует. Еще не известно, кто в большей опасности – я на улице, или они в гостинице, которая в любой момент может взлететь на воздух без фанфар. Мало ли что взбредет в голову какому-нибудь Ладену.