Все бросились к ближайшей двери в соседний зал.

Внезапно все двери разом захлопнулись. Да так громко, что Лея и Диана от испуга присели, закрыв руками уши. В тот же миг свечи потухли окончательно.

И тут стало происходить то, чего не ожидал никто.

Всё случилось одновременно: раскат грома, яркие оранжевые вспышки внутри картин, страшные завывающие голоса, мелькание теней и огней. Завыло, засвистело, застонало и заухало.

Диана от страха завопила ещё громче. Ланимер тут же схватил её за руку и притянул к себе. Губы плотно сжаты, глаза отчаянно впились в Диану. Его лицо выражало неимоверную печаль и потрясение.

Юля в панике кинулась к первому, кто был рядом. Им оказался Саша. Тот покровительственно прижал её к себе. Лея в безысходности оглядывалась, будто ища что-то очень ценное для себя. Ник и Билл воинственно ощетинились, готовясь к нападению Домиана. Наверняка, это всё он учинил.

И только поведение Товиуса отличалось от всех остальных: он упал на колени и воздел руки в молящем жесте. При этом он закрыл глаза и что-то быстро начал говорить. Это было словно крик души. Его слова разобрать было невозможно, но их можно было почувствовать. От них исходили недоумение, боль, переживание. Товиус просил. Просил Стихию Воздуха защитить их и не дать случиться тому, чтобы их мир разрушился. Он исступлённо взывал к своей Стихии. Ни разу за всю свою жизнь он не просил её настолько сильно о заступничестве и покровительстве.

Зрачки под его веками быстро двигались. Он всё больше и больше впадал в транс, но ситуация не менялась. Непрекращающийся грохот грома сотрясал зал. Завывания тоже не стихали ни на секунду. Обессиленный и опустошённый, Товиус открыл глаза. Первое, что он сделал, он глянул на Ланимера. Встретившись взглядами, юноши обменялись обречённым отчаянием.

— Что происходит? — прокричала Диана на ухо Ланимеру, видя его волнение.

Он как-то странно и скорбно посмотрел на неё, от чего у неё чуть было не разорвалась душа.

— Безвременье рушится, — ответил он и судорожно выдохнув, добавил: — Товиус не смог удержать временные коридоры. Они начинают расходиться.

— Безвременье рушится? — запнувшись, переспросила Диана и испугалась своих же слов. Она с трудом осознавала происходящее. В голове возникла жидкая каша, ингредиентами которой были завывания извне и собственные судорожные мысли. Девушка несколько раз моргнула, ощущая животный страх. Взволнованные лица друзей говорил и о том, что Ланимер прав.

— Безвременье? Но как же так? — Диане было страшно. Она начала паниковать и истошно заорала: — Этого не может быть!!!

Она не верила в это! Это, наверное, чья-то злая шутка! Всё можно изменить! Сейчас Ланимер рассмеётся и скажет, что всё будет хорошо! Всё обязательно будет хорошо!!!

Но Ланимер не рассмеялся. Его тёмно-голубой взгляд был полон горькой печали и никогда раньше не был таким пронзительным и одиноким. Ланимер ещё сильнее стиснул Диану в объятиях.

— Этого не может быть… — как в бреду опять повторила девушка, уткнувшись носом в грудь возлюбленного.

— И тем ни менее, это происходит, — заверил он Диану, жадно втягивая ноздрями её аромат, который ему хотелось запомнить на всю свою жизнь. — Безвременье сейчас неминуемо разрушится. Процесс уже необратим. Мы все сразу разлетимся по нашим временным коридорам и вернёмся к нашим прежним жизням! Чёртова Купюра Домиана выполнила своё предназначение!

Последние слова он выдохнул с таким исступлением, что Диану пробила нервная дрожь.

— Нет! Нет! Ланимер, скажи, что всё это неправда! Ты шутишь?

— Да какие тут шутки? — горько бросил он и зарылся лицом в русые волосы девушки. Он поцеловал её макушку и закрыл глаза, боясь своих слёз. Он до боли стиснул зубы. Впервые в жизни ему хотелось рыдать от бессильной злобы. Он не готов был к столь внезапной разлуке с любимой! Так неожиданно и навсегда! Это было выше его сил!

Как же он сейчас был зол на Домиана! Ему удалось испортить всё! Вначале он против воли Ланимера и Товиуса наделил их Невидимостью, которая искалечила их судьбы. А вот сейчас, когда они смирились и привыкли к Безвременью, Домиан вновь умудрился перевернуть их жизни.

Ланимер аж заскрипел зубами. Вся его жизнь, всё, к чему он стремился четыреста лет, превращалось в тлен! За это время он многого достиг, многому научился, а ещё обрёл друзей и впервые в жизни влюбился! Он и не думал, что способен любить, а тут вдруг это случилось! Его нынешняя жизнь была ему по вкусу, и он не хотел перемен! Но Домиан рассудил по-иному! Ему нравилось играть с судьбами!

Поборов в себе растерянность, смешанную с негодованием и болью потери, Ланимер нашёл в себе силы пояснить Диане происходящее.

— Домиан всё-таки перехитрил нас. Он воспользовался нашим доверием. Купюра, как ей и было положено изначально, была уничтожена… — ему было тяжело говорить, и он запнулся, переводя дух, — уничтожена в кратере вулкана. Скорее всего, именно в этот момент Безвременье и дало трещину. Но пока мы все были в Гобелении, Безвременье сохраняло свои параметры. Стоило последнему из нас вернуться в Безвременье, как запустился процесс разрушения.

Выслушав его, Диана ощутила, как неистово грохочет его сердце. А ещё она слышала горечь его слов и её душа наполнялась отчаянием. Она поняла, что не сможет жить без Ланимера! Просто не сможет! Больше ни о чём другом девушка не могла думать сейчас.