— Здравствуй, Генрих, дружище. Прости, даже нет времени толком зашифровать. Наши планы полетели к чёрту. То, чего мы ждали много позже, уже началось. Что-то подтолкнуло их. СКБ ввело в действие новый отдел и они вычислили меня. Они больше не скрывают свои возможности чтения мыслей. Посылаю тебе все данные. Я больше ничем не смогу тебе помочь. Теперь ты сам по себе. Ждать больше нечего. Действуй, — Спаркс сделал паузу, задумчиво глядя в одну точку. Лицо контр-адмирала стало усталым, он словно бы разом постарел на десяток лет. Потом собрался с силами и грустно улыбнулся, — прощай, старый друг.

Аппарат связи известил об отправке сообщения и отключился. Усталые глаза старика не отрываясь смотрели на армейскую маскировочную сеть, давным давно уложенную в этом пыльном углу старой станции связи. Только сам контр-адмирал помнил, почему и зачем здесь лежит эта маскировка. Под ней, почти сорок лет назад, он поставил и загородил ящиками трофейный нуль-заряд. Его рука, в парадной белой перчатке, уже сжимала потёртый пульт дистанционного управления этим адским механизмом. Томас Спаркс закрыл глаза и дрогнувшим пальцем нажал кнопку.

Маленькое солнце вспыхнуло посреди пустынной, каменистой долины. Камни, скальные массивы и даже песок задымились. Немногочисленные колючие ростки на скалах загорелись. Волна удара от сорока мегатонного заряда встряхнула окрестности, сдувая вековую пыль с чёрных скал. Огромный огненный гриб поднялся ввысь, унеся в небесное небытие станцию связи, аэромобиль и все тайны Томаса Спаркса.

Этим утром Катрин провела в душе вдвое больше времени, чем обычно. Да и проснулась вовремя только благодаря будильнику. Вчерашний день хорошо измотал её, хоть и был необычайно ярким, насыщенным. Восемь часов непрерывных симуляций тренировочных полетов! И это после двух межсистемных перелётов и всех формальностей. Лётные инструкторы заставили её вспомнить всё, чему она научилась, в Академии и летая на «москитах». Только виртуальная машина в этих тренировках была совсем другая. Подобных характеристик Катрин никогда не видела. И большая часть отрабатываемых манёвров совершенно не подходили для ракетоносца. Да что там, половину этих финтов «москит» просто не смог бы сделать!

Едва выйдя из душа и всё ещё вытирая волосы, Катрин услышала сигнал уника — важное сообщение, скорее всего от капитана. В послании значилось: «перед началом тренировок прибыть в лётно-технический отсек для получения специального оснащения». Что бы это могло значить? Высушив волосы, одевшись и приведя себя в полностью боевой вид, лейтенант Майер отправилась в столовую.

Лётно-технический отсек располагался между ангарами и стартовой зоной для ракетоносцев. Которых, впрочем, на станции не было. Буквально при входе, Майер встретила девушку техника, которая весь вчерашний вечер старательно ковырялась в аппаратах для симуляции полётов. Круглолицая, низенькая, она едва доставала макушкой до подмышки Катрин.

— Ты Майер?

Катрин кивнула.

— Пойдём сюда.

В раздевалке, куда позвала техник, стоял передвижной технический шкаф, в котором находился чёрный лётный скафандр, незнакомой конструкции. Он был массивнее и много тяжелее, чем привычные Катрин лётные скафандры ВКС. И, похоже, оснащён экзоскелетом и защитными пластинами, автономной системой жизнеобеспечения и собственными приборами наблюдения, на манер пехотной брони. Снаружи множество слоёв различных специальных тканей и непонятных материалов. Несколько индикаторов на открытой нагрудной панели горели зелёным. Потом взгляд скользнул на встроенную в шкаф аппаратуру, кабели и шланги, которыми скафандр соединялся с ним. А на чёрной нагрудной пластине красовалась блестящая эмблема Консорциума. Техник потянула за верхний край нагрудника и конструкция экзоскелета раскрылась, демонстрируя внутреннюю часть.

— Раздевайся и залезай. Догола.

— Раздеваться? — переспросила Катрин.

— Ну конечно! — ответила техник и раздражённо добавила, — думаешь я шучу? И да, мне на тебя пялиться не интересно, я не из таких. Просто работает эта штука только так. Скажи ещё спасибо капитану Пескову, он деликатный такой дядька. Меня послал, а мог бы и мужиков к тебе отправить. Давай уже. Птичку твою новую привезли ночью. Говорят, там инструктор с ней прилетел, старикан какой-то. Вот эту штуку тоже вчера прикатили. В общем, без такого скафандра нормально не полетит птичка.

Майер заглянула внутрь скафандра и разглядела, что поверхность изнутри словно состоит из множества мелких, блестящих волосков, как будто короткий, плотный мех. Такой же чёрный, как сам скафандр, но каждый волосок отливает отдельным микроскопическим бликом.

Первым ощущением, от прикосновения кожи к холодной внутренней части скафандра, были озноб и электрическое покалывание. Потом оболочка закрылась и внутри стало тепло. Техник начала крутить настройки скафандра и подключенного оборудования, периодически заглядывая в уник. Что-то загудело, потом зашипело в шкафу и в скафандре. Катрин почувствовала как внутренности оболочки принимают форму её тела и плотно облегают. Ей стало чудиться, что на самом деле этот новый скафандр — живой. Ощущение покалывания усилилось, окулярный проектор в забрале шлема включился. Дискомфорт и неприятные ощущения постепенно отступали, сходя на нет. Она попробовала пошевелить рукой, потом проделала несколько движений, проверяя, как реагирует оболочка. Экзоскелет двигался как продолжение тела, его вес и механика абсолютно не замечались.

— Искусственная мускулатура. Никаких моторов, гидравлики, пневматики. Круто, правда? — с искренним восхищением сказала техник.

Катрин невольно кивнула.

— Так, потерпи ещё немного, — нараспев проговорила техник, глядя в мониторы контроля систем оболочки, — посмотри пока интерфейс, прошивку тут поправили, вся информационная часть теперь переведена. А то эти древние закорючки читать та ещё шарада.

После почти получаса освоения систем, компонентов, настроек скафандра, техник отключила все кабели и шланги. Катрин наконец подняла экзоскелет на ноги и выбралась из шкафа. Оболочка слушалась её мгновенно, без задержки на реакцию систем, нейро магнитное соединение не ощущалось, искусственные мышцы получали командные импульсы напрямую от нервной системы. Ещё раз проверила все показатели внутренних систем, сверила мониторинг с образцовым и открыла забрало шлема. Полупрозрачная проекция продолжала висеть в воздухе перед правым глазом, позволяя видеть нужную информацию от скафандра. Пройдясь по комнате и получив ободряющее напутствие от техника, Майер отправилась в стартовую зону.