Единственная, кого я впустила к себе, это Амади. С полным подносом разнообразной снеди, увидев которую, поняла, насколько проголодалась. А теперь мне следовало бы покушать впрок. На балу будет некогда, потом не факт, что выбранный леди Ди капитан поспешит нас первым делом накормить. Возможно, некоторое время придется нестись без сна и отдыха, отрываясь от погони.

А Эрни пришел сам. Кто бы его остановил! Влетел восторженным вихрем, повиснув у меня на шее.

— Спасибо, спасибо, спасибо!!! Я теперь наследник, мама останется со мной, я буду императором Залтана!! — делился он причиной своей радости.

Амади смеялась и тоже меня благодарила. Я не понимала, за что. Понять, что мальчик будущий император, мог бы любой из них. И рано или поздно это бы случилось, особенно, когда стало бы ясно, что Пророчество исполнено, раз император продолжает быть в своем уме. Они просто через полгода занялись бы плотными поисками нечаянного наследника, проверив, как в сказке про Золушку, всех любовниц императора. Интересно, что вместо туфельки они стали бы примерять? Ох, и затянулось бы это дело у них… Ну да ладно. А вот Рози я сказку подпортила. И испытывала в связи с этим отравляющее всякую радость чувство вины.

Орчанка, когда я с ней поделилась, долго хмурилась, а потом все-таки сказала:

— Эрни, малыш, скушай пирожок, мой хороший, и пойди маме помоги, она сейчас в гостевом крыле. — Эрни, который, как большой игривый котенок, нежился, развалившись на софе и положив кудрявую голову мне на колени, подхватился и умчался, не забыв прикрыть дверь, которую Амади тут же снова заперла. — Рози до неприличия романтична и уверена, что давным-давно влюблена в упыря. На самом деле, она живет в выдуманном мире, где есть губные феи и розовые горгульи. Жизнь ее не баловала, ты же слышала ее историю, вот она и придумала себе прекрасного принца. Люди любят сочинять себе сказки, чтобы было легче жить. А она всрьез в нее поверила. А так как здравомыслия в ней едва хватает, чтобы растить Эрни в любви, вовремя пыль вытирать да подносы с едой господам таскать, то и жизнь ее до сих пор ничему не научила. Ну, не пара она упыренку, совсем ему не подходит. Он не понимает, но магия все чувствует. А она… Хорошая девочка, добрая. Но не императрица. Совсем нет. Вирджинии на один клык.

Помолчав, добавила.

— Слушай меня внимательно. Если упыренок избежал безумия, то его мамаша, как тебя увидела, совсем с катушек съехала. Вирджиния желает привязать тебя к семье де Глоттарини всеми доступными методами. Да не просто так, а чтобы ты слушалась именно ее и влияла на императора. Ничего не ешь и не пей из ее рук. Не принимай подарков, которые нельзя снять. Не давай никаких клятв и обещаний. Если почувствуешь, что вот прямо сейчас тебе страшно или очень хочется сделать то, чего раньше не хотелось, терпи и сопротивляйся. На флер императора у тебя аллергия, на других — нет, как оказалось. Ты не заметила, но кроме императора, никто особо не сдерживается, а ты хоть бы чихнула для приличия. Эрни вообще хлещет им во все стороны, потому что ребенок. Будь осторожна. Дашь клятву — не сможешь уйти. Уже знаешь, где спрячешься?

Я пожала плечами. Сама не знаю, но леди Ди подскажет. В руках у меня оказался апельсин, который я в задумчивости принялась чистить, хотя есть уже не хотела. Да и апельсины не люблю, если честно. Что-то выпало на колени из-под отошедшей от мякоти кожуры. Записка. Да как она могла там оказаться? Что это за всесильные контрабандисты такие?

«Пара талантливых жадных гномов — и артефакты точечного переноса есть теперь у каждого значимого лица теневого сообщества,» — Амади, если и заметила записку, то виду не показала. А я просто сунула бумажку за корсаж, не читая.

Повариха, осмотрев стол, заметила, что кроме фруктов, там уже ничего нет, резко засобиралась и покинула меня.

Я, едва запрев за ней дверь, уставилась на столь экзотично доставленное письмо. Леди Ди подозрительно молчала.

— Что скажешь? — каракули мне совершенно ничего не говорили. Но есть же эксперт. — Эй, тут императрица на проводе! Нормальный корабль?

«Гнилое корыто. И команда состоит из неудачников, отщепенцев и мудаков, главный из которых — капитан,» — едва слышно прошептала она, словно скрывая слезы.

Я деликатно этого «не заметила».

— Тогда сжигаю? Пошли они в пень со своими предложениями? — с готовностью смяла и уже почти кинула в огонь бумажку, но руку словно заклинило.

«Нет. Мы поплывем с ними,» — решилась она.

— Зачем? Ты же говоришь, корабль плохой, капитан еще хуже… Да и есть у нас другое предложение, получше. Почему?

«Он мой избранный,» — явственный всхлип.

Опаньки. Эльф?

«Человек,» — а вот и корень проблемы.

Не повезло. Я моментально вспомнила свои первые дни на Ардане и беседу с воеводой. От человеческого мужчины ни одна женщина другой расы не может иметь детей. Такая пара обречена на бездетность. А пират и наемница, да если у него такой же характер… Высокие и очень сложные отношения обеспечены. Вместе никак, врозь — еще хуже. А теперь эльфийка и вовсе умерла.

— Мне жаль, что у вас так все непросто. Он знает? Почувствовал? — договорить фразу я не могла, не хватило смелости.

— Вряд ли. Избранные — часть души, а моя душа жива и прячется в тебе, вас так или иначе притянуло бы друг к другу, как и нас с ним раньше… — слегка отвлекшись от захвативших ее переживаний, ответила леди Ди уже нормальным голосом. Каким образом бы ей деликатно намекнуть о том, что если она захочет воссоединиться со своим избранным не только на духовном уровне, то я, как бы, против. — Да не трясись ты! Не буду я на него набрасываться, и он мудак, конечно, но не настолько, чтобы пытаться с тобой переспать. Зато он расшибется в лепешку, но доставит нас в Киренику. Его стихия — воздух, и он весьма неплох в деле мореходства. Хотя корабль у него полное дерьмо. Зато его никто и не заподозрит. Одно меня беспокоит. Скоро сезон штормов, нам бы успеть до него миновать ледяные воды Адиана, с обычными ветрами Николас и сам справится, а вот если сверху его корыто накроет айсбергом — тут даже я ничего не успею сделать.