Или же это идеологический эквивалент пластиковых цветов или бижутерии: недорогая версия экоактивизма для новичков, к которой вы стремитесь, если не можете справиться ни с чем лучше. Мы должны быть жестче, аналитичнее, с большей готовностью вступать на чужую культурную территорию и проверять наши идеи на разрушение.

Сделайте глубокий вдох.

Вот моя первая попытка очистить конюшню. Я не буду сдерживаться в словах или сдерживать удары. Я ожидаю получать письма ненависти и оскорбительные телефонные звонки. Но кто-то должен это сделать. Я спросил своих друзей по движению, подходящее ли сейчас время, и они призвали меня пойти на это. Итак, мы здесь.

Пермакультур много. Никто из участников движения серьезно не пытался разобраться с ними; и никто снаружи не подумал, что стоит беспокоиться. Это удручающе симптоматично.

Давайте вернемся к началу, к первоначальной «садоводческой» интерпретации пермакультуры, которую можно найти в трудах Дэвида Холмгрена, который во многом заимствовал их из новаторских работ Говарда Одума. Важнейшим вопросом был: «Как мы можем замедлить опасную потерю почв в результате обработки почвы и внесения химии в сельском хозяйстве?».

На это есть два основных ответа: изменение профиля земли для замедления движения воды по ландшафту; и использование стабильных зрелых экосистем в качестве альтернативы постоянной обработке почвы. (От них, кстати, произошли два великих штампа дизайна пермакультуры: канавы и многолетние культуры).

Бесспорно, что природные экосистемы являются устойчивыми: потому что они все еще существуют спустя несколько миллиардов лет! Тогда почему бы нам их не оставить как есть?

Ответ является большим шоком для биологически наивных людей: потому что с человеческой точки зрения почти все природные экосистемы безнадежно непродуктивны. Они просто не производят доступных калорий (в основном в виде вредного крахмала) для поддержки больших групп населения.

И они также не производят много доступного белка: в основном они производят целлюлозу, в основном в виде древесины. Итак, вопреки общепринятым представлениям о пермакультуре, природа должна быть изменена, чтобы повысить производительность, как правило, значительно, даже до неузнаваемости. И «использование природы как модели для дизайна» не следует понимать буквально; на самом деле это так легко неправильно истолковать, что я бы отказался от него как основного правила дизайна для новичков.

Деревья не обязательно более продуктивны, чем пахотные культуры, с них намного сложнее собирать урожай, и требуется много времени, чтобы начать получить его. Да, вы можете смешивать деревья и овощи, но вы можете потерять урожай пахотных культур, потому что деревья перехватывают большую часть света. Это особенно актуально в более высоких широтах, таких как наша.

И снова Курик резко выразился: «Еще одно разочарование приходит, когда молодой «пермак» понимает, что в лесу можно выращивать не так уж много. На самом деле леса, будь то тропические или умеренные зоны, - не то место, откуда поступает большая часть продуктов, которые мы любим есть.

Леса - естественный результат развития травянистых и кустарниковых экосистем. Овощи и фрукты, которые мы так жаждем, - и большинство цветов - происходят из степей и пограничных зон.

В большинстве [ситуаций] необходимо убрать часть леса, чтобы создать искусственную и экологически деградировавшую среду ради наших любимых продуктов .... садоводы все равно должны сдерживать экологический импульс природы для того, чтобы растить еду.

Ведь как только они прекращают прополку, обрезку или кошение, начинается процесс возрождения природы.»

Во всяком случае, вернемся к истории. Дэвид Холмгрен объединился с Биллом Моллисоном, и они начали изучать последствия очевидной неустойчивости традиционного земледелия. Результатом стала Permaculture One, отличный пробный шар. Значение его заключалось в том, что он привлек внимание к альтернативной стратегии, которой придерживалось основное органическое движение.

В идеале все мы хотим устойчивости и высокой производительности. Точнее:

* высокая урожайность с единицы земли;

* высокая производительность на единицу труда;

* незначительная потеря почвы и питательных веществ;и

* экологическое разнообразие.

Мне нравится называть это Святым Граалем. Обычное земледелие обеспечивает продуктивность, но не сохранение почвы или биоразнообразия. Органические земледельцы признают это, поддерживают продуктивность, вводят элементы, благоприятные для дикой природы, и пытаются сохранить почву за счет добавления органических веществ. Но все же это не является по-настоящему устойчивым в очень долгосрочном плане: почва по-прежнему теряется быстрее, чем создается.