Под нескончаемым дождем вражеских атак, силы быстро покидали приспешницу конунга Фандара. Голос колдуньи утратил былую силу, скатившись до сиплого шепота. Руки рассекали воздух с куда меньшей скоростью, а походка сделалась нетвердой и, колдунья, пошатываясь, с явственной надсадой выписывала круги своего безумного танца.

Завидев слабину в движениях заклинательницы, эльфийские воины снова бросились на нее. Порывисто задрав голову, колдунья захрипела и из последних сил замолотила руками по воздуху. Но теперича под действием ее заклинания пало лишь несколько лесных обитателей. На защиту своей повелительницы выступило умертвие. Несколько горящих зеленым болидов ударили в Норисэ, не причинив, однако, нави никакого вреда. Угловатые руны на лице мертвой эльфийки грозно пылали. Лишенное жизни тело, тем не менее, не потеряло проворства и ловкости. Умертвие ни в чем не уступало своим живым сородичам. Более того, ииэс-миилские клинки вязли, будучи неспособными рассечь зачарованную плоть нежити.

Выхватив из-за плеч два меча, Норисэ закружила вокруг себя стальной вихрь. Впрочем, единственное умертвие не могло сдержать порыв десятков нападавших. После нескольких бесплодных попыток, эльфийские воины все-таки изрубили на куски неподатливое мертвое тело.

Окончательно выбившись из сил, вельва уронила руки и рухнула на колени. На помощь ей рванулись несколько двергов и один волколак-годи. Но эльфы первыми достигли колдуньи. Внезапно ведьма резко вскинула голову. Из ее носа обильно текла кровь. Вельва сипло завыла, голос ее звучал неестественно сильно. Призванная колдуньей мощь сейда разорвала опрометчиво подступивших к ней лесных ратников на части. Во все стороны брызнули влачившие за собой красные шлейфы куски тел. Дрожа и покачиваясь, вельва, не прерывая безумного крика, сделала, несколько неловких шагов и медленно опустилась наземь. Остроухие воины сызнова ринулись к ней и в последующий миг объятые магическим пламенем клинки обратили тело ведьмы в смердящий горелым мясом ком.

Расправившись с колдуньей, воинство Ииэс-Миила сменило тактику. Востроухие мечники откатились от сбившихся в кучу варваров. Из рядов лесной рати прянули стрелы, раскрывавшиеся изумрудными сетями. Убедившиеся в собственной победе лесные обитатели, возжелали сграбастать как можно больше пленников, дабы после сражения учинить празднество, навроде того, что устроил сарминхейский альтинг.

Для орка худшей юдоли, нежели эльфийский полон, представить было невозможно. Дрогг видел как его соплеменник, опутанный живыми сетями, вскрыл себе горло кинжалом. Уразумев бессмысленность дальнейшего сопротивления, орк изготовился броситься на широкий клинок малкуса. Выросший в неволе Дрогг мало что ведал о вере своего народа. Бывший трэлл знал лишь то, что свершившие славные подвиги орочьи воины после смерти попадают в Чертоги Великого Бога Брогзара, где проводят вечность, наслаждаясь пирами, охотой и поединками на ристалище. Дрогг не сомневался, что Чертоги Брогзара ныне открыты для него, ибо для витязя из племени орков нет более достойного подвига, чем сразить в бою эльфа.

Он развернул меч острием к себе и отклонился назад, дабы с размаху напороться на лезвие. К великому огорчению, воплотить задуманное у него не вышло. Нечто тупое, но тяжелое ударило его в плечо. Дрогг повалился на бок, рукоять малкуса выскользнула из его рук. Сбивший орка с ног малахитовый шар распустился десятками вьюнов-шупалец. За считанные секунды подвижные стебли оплели тело Дрогга.

Отныне бывший гладиатор только и мог, что бессильно наблюдать за происходящим вокруг, скрежеща зубами в ожидании неотвратимого. Он узрел как пали гриди конунга. Эльфы не нуждались в полонянах, наподобие торлов, — могущих доставить много хлопот и мало удовольствия.

Одному из телохранителей конунга, грудь которого представляла собой мешанину из обгорелой плоти и расплавленного металла, угодила в глаз сверкающая смарагдовыми искрами стрелаю. Голова болдыря разлетелась алыми брызгами.

Ноги другого торла подсекли незаметно проползшие среди мертвых тел лианы. Гридь бухнулся на спину, сотрясши землю. Подняться полукровке уже не дали. По меньшей мере две дюжины эльфов взялись истово рубить лежащего врага. Телохранитель конунга еще сопротивлялся. Не выпущенными из рук при падении совней и перначем он сразил нескольких наиболее ретивых противников, но под градом обрушившихся клинков вскорости, несколько раз конвульсивно дернувшись, перестал шевелиться.

На ногах осталось всего шестеро варваров, считая самого Фандара. Четверо двергов и волколак-годи сбились в кучу вокруг конунга. Веледостойный правитель сноровисто управлялся с полутораручным бастардом, эфес коего украшала волчья голова.

Над рядом эльфийских воинов взметнулись зеленые арканы. Петли затянулись на плечах дверга, вооруженного бердышом на коротком топорище, и дернули его, вырывая из строя. Двое карликов попытались удержать товарища, но остроухие лучники засыпали их стрелами, обернувшимися сетями. Фандар самолично пришел на помощь угодившим в путы соратникам, принявшись рубить оплетшие гномов тенета.

Косматый волколак столкнулся с крошечной, размером с кулак, ослепительно-белой звездочкой, и утробно рыкнув, бездвижно замер. Тотчас оборотня сбили с ног и оплели зачарованные вьюны.

Не успел конунг завершить освобождение двергов, как они снова очутились под градом ловчих снастей. По устланной телами и залитой кровью земле прошмыгнули лозы, опутавшие ноги воинов Сарминхейма. Несомненно наделенный магической силой клинок конунга легко рассекал травяные вервия. В то же время вооруженные шестопером, молотом и буздыганом дверги не могли самостоятельно высвободиться из гибких оков.

Спустя короткое время на ногах остался один лишь Фандар. Окружавших его гномов и ликантропа живые эльфийские лианы спеленали и утянули вглубь строя ииэс-миильских воинов.

— Может кто-либо из вас, подлецов, отважится выйти со мной на поединок? — заревел конунг, занося бастард над головой.

Эльфы не соизволили ответить людскому правителю, только вновь выбросили зеленые нити лоз и плющей. Скупыми движениям бывалого воина Фандар перерубил большинство травяных канатов еще в воздухе. Также конунг клинком разбил несколько сияющих сфер, подобных той, что парализовала годи-вервульфа.