— Не пропадать же таким продуктам, — перешёптывались гости, устраиваясь за столами, ломившимися от угощений.

Президиум для жениха и невесты быстренько демонтировали, и по залу рассыпались официанты, подавая лучшие блюда из натуральных продуктов. Ведущий поменял текст, и вышел просто шикарный ужин с развлекательной программой.

Только Агнесса, Ева и Лиза на ужин опоздали, потому что распорядитель попросил их пройти в отель.

В номере невесты, куда привели девочек, на огромной кровати лежало дорогущее платье Астры, посреди комнаты стояла разъярённая Жюстина Викторовна.

— Что вы об этом знаете?! — рявкнула она, швырнув Агнессе смятый пластиковый листок. Ева от испуга оступилась и плюхнулась на кровать.

— Прошу меня не искать… Не могу выйти замуж за того, кого презираю, чтобы не презирать себя… — прочитала Агнесса. — Впервые об этом слышу.

Ева и Лиза энергично закивали.

— Презирает она! Наследника миллионов презирает! — Жюстина Викторовна металась по комнате. Потом вдруг отвесила Лизе звонкую пощёчину. — Не смей грызть ногти в моём присутствии!

— Дорогая, тебе надо отдохнуть. — Отец Астры оттеснил жену от Лизы и за спиной помахал рукой, указывая девочкам на дверь.

Уже на следующий день Жюстина Викторовна подняла все имеющиеся связи, чтобы объявить Астру в розыск, однако господин Долгих, на которого возлагались большие надежды, был занят предстоящим разоблачением Правдоруба, а друзья убедили мадам МакГрайв не привлекать дополнительного внимания к этому и без того неприятному событию. В конце концов, Астру не похитили, она уехала добровольно. Но вот куда и с кем, оставалось загадкой.

Полностью убедившись в непричастности подруг и знакомых Астры к планам по срыву свадьбы и побегу, мадам МакГрайв наконец отступила. Во многом этот шаг был связан с уверениями в том, что Астра рано или поздно одумается и вернётся. Клятвенно пообещав не пускать дочь на порог, Жюстина Викторовна занялась другими делами, сводившимися к участию в светских раутах и ток-шоу.

После неудавшейся свадьбы Астры Агнесса несколько дней просидела дома, ни с кем не разговаривая и не выходя на улицу. Ещё до торжества на неё стала наваливаться хандра. Тоска, от которой хотелось выть. Пропали вкусы, запахи и сны. По вечерам она допоздна засиживалась в библиотеке, читая всё подряд, но не испытывая ни малейшего интереса к книгам. Просто нужно было хоть чем-то заполнять время и пустоту. А ближе к утру, когда светало, проваливалась в тяжёлый сон без сновидений. Когда после полудня приходила в себя, казалось, что она прилегла всего минуть пять назад.

Врач списал такое состояние на стресс, и вроде бы эта версия имела под собой основания — следствие по делу Леопольдины хоть и закончилось благополучно, но оставило неприятный осадок, подтверждение перевода на университетскую ступень до сих пор не пришло, а идеи для творчества так и не появились. Однако Агнесса смутно ощущала, что дело не только в стрессах. По ночам у неё ломило ладонь со шрамами, постоянно слышались голоса, звуки, шаги. Но как только Агнесса оборачивалась или шла посмотреть, кто ходил по дому, — встречала только пустоту. И снова то же липкое ощущение, что за спиной что-то происходило, но никак не удавалось понять, что именно. Стоило обернуться, как нечто ускользало.

В один из душных дней, когда небо заволокли бледные тучи, и солнце скрылось, в саду Агнессы, где она уже два часа раскачивалась на качелях, глядя в никуда, появилась Ева. В изумрудном мини-платье, с аккуратными пышными локонами и вечерним макияжем, она маленькими шажками пробежала по садовой дорожке и крутанулась перед Агнессой.

— Ну? — кокетливо спросила Ева.

— Сногсшибательно, — не глядя на подругу, пробормотала Агнесса.

— Сегодня выпускная вечеринка, — напомнила Ева, садясь на краешек шезлонга.

— Я не пойду.

— Да ладно тебе! Будет весело.

— Как тогда, в Тополях? — вяло спросила Агнесса.

— О, кстати, — оживилась Ева, — забыла спросить, а зачем ты тогда туда поехала?

— Ты серьёзно? — Агнесса повернула голову к подруге. — Разве не понятно?

— Не-а.

— Такое сборище не могло остаться незамеченным. А значит, должен быть тот, кто потом оповестит всех о том, что там происходило. Вот я и хотела посмотреть, кто это.

— И кто?

— Валя и Хуберт. И эта, с дредами. Они снимали. — Агнесса говорила как о чём-то очевидном, не вызывающем сомнений или вопросов. — Кстати, почему их отпустили?

— Так их и не задерживали. Оснований-то нет. Поговорили только. Даже на учёт не поставили. Что им предъявить? От журнала все отказались. Хуберт отпирается, малявки тоже. Только та голова, но это мелочь, ты в курсе. Да, и ещё. — Ева замялась. — Ты знаешь, папа просил пока никому не говорить, но ты и так много сделала, поэтому, наверное, тебе можно сказать.

— Ну?

— Они пропали.

— Что, все? — Агнесса перестала раскачиваться.

— Да, и ещё несколько человек. Отец почти не бывает дома, и…