В те сложные дни семь лет назад серебряное колечко в хрящике правого уха придавало мне сил, не давало опустить руки. А после стало символом моей победы. Знаком того, что нельзя сдаваться, даже если надежды нет.

И сейчас я снова касался тёплого металла, и отчаяние отпускало. Если уж в те мои шестнадцать я смог справиться с отцом, то сейчас точно выкручусь. Без сомнений.

И приняв эту мысль, вздохнул свободнее. Всё же вера в успех - это половина дела. А тот, кто отказался от борьбы... уже побеждён.

Вокруг было довольно тихо. Слышались лишь редкие шорохи и чьи-то едва различимые стоны. Судя по всему, на этом подвальном этаже располагались только одиночные камеры, потому что никто ни с кем не разговаривал. Но всё же очень интересно, как много тут тех, кого загребли вместе со мной.

Вскоре послышались тяжёлые шаркающие шаги, за ними - звон ключей и противный хриплый бас:

– Еда, бедолаги.

Ага, кормят. Значит, сразу убивать не собираются. Уже хорошо. Но вот разговаривать с дознавателями я пока не имел ни какого желания. Просто тихо улёгся обратно на пол, принял позу, близкую к той, в которой недавно очнулся, и прикрыл глаза.

По звуку удалось определить, что разносчик еды идёт справа. Он трижды останавливался, отпирал двери, гремел металлической посудой, а после продолжал путь. Четвёртой оказалась моя камера. Так, значит, нас тут как минимум четверо.

– И этот полумёртвый, - тихо бурчал мужик, но миску на пол всё же поставил.
– Одних бездарей в тайную службу понабрали. Даже преступника нормально обезвредить не могут.

Закрыв дверь, он дважды провернул в замке ключ и направился дальше. Я не двигался. Слушал, считал. И в итоге вышло, что на весь коридор - четырнадцать арестантов, которым принесли еду. А ещё, когда шаги мужика начали удаляться обратно, он сказал кому-то: «Не спать на службе!» И ему ответили что-то невнятное.

Итак, нас довольно много, но вряд ли кто-то способен на борьбу. На мне нет никаких артефактов, значит, магию блокирует нечто другое. Что-то, находящееся прямо в камере. Я тихо поднялся на ноги и принялся внимательно осматривать стены и потолок. Потом опустился на корточки, изучая пол. И далеко не сразу обнаружил под лавкой едва заметные символы - часть какого-то заклинания. Осторожно провёл по ним пальцем и ощутил неприятный укол. Магия в знаках была активна.

Увы, я слишком плохо разбирался в колдовских штучках. В нашем мире они мне не попадались, а здесь как-то не успел их изучить. Но интуиция подсказывала, что я не могу использовать свою силу именно из-за этих символов.

Возможно, это такая же ловушка, с которой мы столкнулись в подземном зале. Следовательно, если вывести её из строя, то я снова смогу вернуть себе магию.

Я задумчиво обернулся, хотел сбросить с лавки матрас, чтобы не соседствовать с мышами, как вдруг взгляд зацепился за что-то оранжевое у самой двери. В полумраке на фоне серых стен этот цвет оказался настолько чуждым, что я даже не сразу поверил своим глазам. А присмотревшись, шокировано уставился на знакомого вредного лиса.

– Изверг?! Это правда ты?
– спросил шёпотом.
– Или у меня проблемы с головой?

Лис фыркнул и одарил таким взглядом, будто мысленно послал далеко и надолго. Я же был настолько рад видеть это существо, что даже не придал значения его странным гримасам. Но стоило подумать, что он почти всегда бывает там, где и Тейра, и душу сковало страхом.

– Где Тей? Она здесь? Ей плохо?
– выдал я всё тем же громким шёпотом.

Зверёк виновато отвёл глаза. А потом тяжело вздохнул и подошёл ко мне вплотную. Рука сама собой опустилась к рыжей шёрстке, по которой сейчас даже огоньки не бегали. Но стоило мне его коснуться, как лис извернулся и резко сомкнул челюсти на моём предплечье.

Меня пронзило резкой, обжигающей болью. Острые зубы глубоко врезались в плоть. Я попытался оттолкнуть поганца, но тот вцепился лапами и держался крепко. Да ещё и вспыхнул весь, будто факел.

На мне начала тлеть рубашка, искры пропалили дырки в брюках, но самого меня почему -то не обжигало. А когда лис внезапно отпрыгнул в сторону, всё в один момент потухло. Ожидаемых ожогов не осталось, а вот след от зубов и когтей был очень явный... да ещё и кровоточил.

– Бешеная белка!
– прошипел я, зажимая рану.

«От белки слышу», - прозвучало прямо в голове. Да ещё было сказано откровенно язвительным тоном. И голос, будто у парня-подростка.

Я выпрямился. С недоумением посмотрел на фамильяра Тейры. И растеряно сел на лавку. Прямо на жуткий матрас.

– Это ТЫ со мной говоришь?
– спросил шёпотом.

«Нет, крысы с верхнего этажа».

– Ты, - прошептал я.

А на лице сама собой расплылась идиотская улыбка. Никогда не думал, что буду так радоваться тому факту, что со мной разговаривает пакостный язвительный лисёнок. А ведь Тейра с ним тоже общалась.