— Всё в порядке, — откликается он, хотя энтузиазма в нём уже поубавилось. — Там мне помогут, я уверен. Магистры из Башни Идилла очень знамениты и… — замолкает, совсем растеряв уверенность. Он поднимает на нас глаза и тут же, застеснявшись, опускает. — Спасибо, что проводили меня сюда.

Свожу брови. Он это серьёзно? Я буду не я, если брошу это дело на середине.

— Поблагодаришь, когда найдём это твоё лекарство. Я всё ещё жду, что твоя сестра горячо поблагодарит меня от всего сердца. И желательно не только на словах.

Хасан смотрит на меня, не понимая. Закатываю глаза. Впрочем, мне же лучше.

— Прямо сейчас я уж точно домой не собираюсь. Тем более, что такому простофиле, как ты, без взрослых далеко не уйти.

А даже если и уйдёт далеко, то, с его-то удачей, наверняка в противоположном направлении.

— Я никогда не была в Идилле, — поддерживает Линн, слегка приподняв уголки губ. — Говорят, там очень красиво, и я бы не хотела упустить возможность там побывать. К тому же там наверняка есть, чем заняться.

Не знаю, откуда у неё такая информация, потому что лично я слышал только, что там много ядовитых растений и колдунов — и я даже не знаю, что из этого пугает меня больше.

Я смотрю, как она обнимает мальчика за узкие плечи, позволяя ему прижаться к ней. Если бы я попробовал подойти так близко, она бы дала мне пощёчину. Жизнь намного проще, когда ты выглядишь невинным ребёнком.

— А ещё, — продолжает она, — у меня есть хорошие новости, — из своей котомки она достаёт не один, а два кожаных мешочка, набитых монетами. — Одной вашей знакомой торговке удалось выручить достаточно денег на ещё несколько дней путешествия.

Я чуть было собственной слюной не подавился.

— Ты продала мантикору или свою душу?

Линн раздувается от гордости, как рыба-шар, и улыбается во все зубы. За все дни путешествия я ещё ни разу не видел её настолько счастливой, прямо-таки сияющей.

— Хороший товар в хороших руках да с хорошей историей, — довольно рассказывает она, — иногда этого достаточно, чтобы околдовать окружающих.

И… она показывает нам язык, как мелкая девчонка. Я моргаю. Деньги всё-таки меняют людей. И не в лучшую сторону.

— Хорошая грудь и бёдра тоже, видимо, помогают поднять цену.

Упс. Кажется, мне не стоило этого говорить. Улыбка застывает на её губах, а выражение лица сменяется стеной из льда и злости. Я-то ожидал, что она ответит мне колкостью, но оказалось, что даже близко нет: она отворачивается, берёт Хасана за руку и уходит в гробовом молчании, от которого меня бросает в дрожь. Они уходят всё дальше и дальше, будто меня здесь и вовсе нет.

Видимо, мальчик всё-так был прав. Артмаэль Язык без костей.

Догоняю их.

— Ой, да ладно, ты же не собираешься мучить меня равнодушием, да?

Вообще-то именно это она и делает.

— Как поедем до Идилла, Хасан? — спрашивает она только у него. — Через Сиенну или Даис? Где бы тебе хотелось побывать?

Мальчик отвечает не сразу: сначала он бросает на меня взгляд, но я не успеваю понять, с сожалением или осуждением.

— О Сиенне я знаю немного больше. Возможно, так будет проще и мы сможем избежать… встречи с мантикорой, например.

— Мы оба знаем, что ты не сможешь игнорировать меня вечно, — настаиваю я.

— Сиенна так Сиенна, — отвечает, будто я вовсе ничего не говорил.

Хотя очевидно, что она меня слышала.

Она правда хочет сыграть со мной в эту игру?

Нет. Лучше не надо. Это плохая идея, принц.

Но она сама объявила мне войну, так что плевать. Не раздумывая дважды — мне всё равно хотелось сделать это с тех пор, как я впервые увидел её в этих проклятых штанах, — я подхожу ближе, поднимаю руку и шлёпаю её по попе.

О, это была очень плохая идея.

Линн разворачивается со скоростью урагана и со всей силы даёт мне затрещину. Второй раз за время нашего знакомства. По той же самой щеке. Вероятно, останется след. Несколько человек обернулись на звук, от которого у меня до сих пор звенит в ушах. Не удивлюсь, если его услышали даже в Сильфосе.

У меня вырывается стон. Сначала было не так больно, но потом начало жечь.

Хотя оно того стоило, учитывая, как давно мне хотелось это сделать.