На самом деле я не так уж ценна даже как просто тело.

Чёртов Артмаэль. Вот надо же было ему ляпнуть! Испортить такой момент… Я была довольна. Я была счастлива. У меня было несколько удачных сделок: начиная с мантикоры и продолжая со всеми остальными находками, которые я собрала по пути. За них удалось выручить не так много, но всё же несколько монет пополнили моей кошелёк. Я поняла, что могу быть полезной, значимой.

А он заставил меня снова почувствовать себя шлюхой из борделя.

Пытаюсь убедить себя, что надо просто забыть и не думать об этом. Скорее всего, Артмаэль не пытался меня принизить. Или пытался? Может, он, правда, считает, что это всё, на что я способна… Может, так оно и есть. И никогда не изменится.

Может, Кенан был прав с самого начала.

Хватит. Не хочу больше об этом думать. Нельзя так думать. Мне надо поверить в себя. Я заработала неплохие деньги. И сделала это сама, своим умом. Если бы не моя линия поведения и правильные слова… То тот торговец так бы и смотрел на меня свысока. А мне удалось преодолеть его предубеждение.

Вот. Буду придерживаться этих мыслей.

Хоть я так и не смогла убедить себя до конца.

— Ой!

Выкрик Хасана резко вырывает меня из раздумий. Опускаю взгляд на него, а он указывает куда-то перед собой. Прослеживаю взглядом в направлении его пальца и хмурюсь. Посреди дороги лежит и дёргается малыш-оленёнок. Подойдя ближе, мы замечаем, что его копытце застряло в капкане, и он не может выбраться. При виде нас он пугается и дёргается ещё отчаяннее, чем только делает хуже себе, потому что ранится ещё сильнее.

Торопливо спускаюсь с лошади.

— Можно поинтересоваться, что ты делаешь? — спрашивает Артмаэль.

Я не утруждаю себя ответом. За это он тоже меня осудит?

Осторожно приближаюсь к бедному животному. Мне так жаль его. Он ведь совсем ещё маленький. Охотнику, который счёл хорошей идеей поставить ловушку посреди дороги (пусть и почти заброшенной), не будет особой выгоды от его мяса.

С большим трудом, но мне всё-таки удаётся открыть капкан и высвободить беднягу. Малыш убегает, прихрамывая, и пропадает из виду среди кустов и деревьев.

— Представляю, как обрадуется охотник, поставивший здесь капкан, тому, что остался без ужина, — бормочет принц.

Я осматриваюсь вокруг, но ничего не отвечаю. Здесь вообще-то нельзя ставить ловушки, в неё ведь может наступить случайный прохожий или его лошадь.

Смотрю на Хасана, который остался сидеть на нашей кобылке, крепко держа поводья.

— Нам лучше пройти здесь пешком, на случай, если есть другие ловушки. Так мы, по крайней мере, сможем увидеть их и обойти.

Волшебник спускается без возражений. Артмаэль тоже.

— А вот если бы мы пошли тем путём, о котором я говорил…

— Никаких больше зачарованных лесов, — встаёт на мою защиту Хасан.

— Ну, это не я привёл нас к логову чудовища…

Я по-прежнему не смотрю на него, шагая впереди и внимательно глядя на дорогу перед собой.

— Неужели ты собираешься вести себя так всю дорогу до Идилла? — взрывается принц.

Чтобы ты побесился побольше, да. Но я не говорю этого вслух. К тому же он ведёт себя так, будто я ещё и виновата. Хотя я вообще-то жду извинений от него. Но, конечно, не дождусь. Это было бы ниже его достоинства, он же — ах! — величайший принц в истории Сильфоса. Дурак. Кретин. Идиот.

Разозлившись, немного ускоряю шаг. Теперь, оказывается, это всё моя вина, и он не заслуживает такого грубого отношения. Готова спорить, в глубине души ему плевать, что я с ним не разговариваю, его просто бесит, что кто-то не уделяет ему столько внимания, сколько он хочет. Он ведь считает это своим законным правом.

Слышу какой-то странный звук, но не останавливаюсь. Ну, подумаешь — хрустнуло что-то. Наверняка это была просто какая-то ветка под ногами. Нет причин для беспокойства.

Но я ошибаюсь.

Крик принца заставляет меня насторожиться, но слишком поздно.

Через секунду земля уходит у меня из-под ног.

Я успеваю только зажмуриться и закричать, пока падаю куда-то. Ударяюсь рукой, потом спиной — которую тут же простреливает болью от ещё незаживших ран под повязками — и затем головой. После чего на меня падает что-то тяжёлое.

Голова кружится, хотя я даже не открываю глаз. Мир на мгновение исчезает, оставляя лишь темноту вокруг. Прямо над моим ухом слышится чей-то стон. Я приподнимаю веки, перед глазами всё плывёт.