— Адли здесь счастлива, — сказал я.

— Да, — согласилась Мишель. — Она хорошая девочка, Осирис. Такая добрая. Такая умная. Но чертовски дерзкая. Напоминает мне Милу.

Я кивнул.

— Я не знаю, какого черта я здесь делаю, Мишель.

— Ты пойдешь на кухню и выпьешь со мной чашечку кофе.

Я прошел на кухню, разглядывая фотографии на стенах.

На них были Дэйн, Мишель и Адли.

Было тяжело на них смотреть, но приятно.

Это был дом. Это была семья. Это было то, что Адли заслужила, после того, что случилось.

На кухне я сел за мраморную столешницу, пока Мишель наливала два кофе. Она стояла напротив меня, прислонившись к стойке. Мне всегда было смешно, что у них с Милой нос и губы были одинаковыми. Но все остальное было совсем разным. Глаза Мишель были светлее, чем у Милы. Кожа Милы была чуть темнее. Мила была диким ребенком, в то время как Мишель уже в шестнадцать лет знала, что хочет от жизни. Она познакомилась с Дэйном, когда им было по семнадцать, и они оба никогда не оглядывались назад. Они шли прямым и честным путем. Мила просто плавала вокруг, жила свободно, фотографировала, путалась со мной.

Я вцепился в кружку с кофе, не имея ни малейшего намерения пить.

— Не могу поверить, что ты здесь, — сказала Мишель.

— Ты ведь не собиралась сдаваться, правда? — спросил я.

— Нет. Я не сержусь на тебя, Осирис. Ничего подобного. Ты сделал то, что должен был. Я бы никогда…

Я поднял руку.

— Это ничего не меняет, Мишель. Я должен извиниться перед тобой, Адли, перед всей твоей семьей за то, что сделал.

— Что ты сделал?

— До того, как все это случилось. Меня там не было. Я потерялся в другом мире. Все, что я делал — это работал.

— У тебя была своя компания, Осирис. То же самое происходит и с Дэйном. Я никогда не знаю, когда он вернется домой. Или какие будут выходные. Но что есть, то и есть. Это жизнь.

— Не правда, — сказал я. — Я купил эту чертову хижину, надеясь спасти нас. Она отстранилась от меня. Я не хотел терять ее и Адли. Но я все равно это сделал, причем самым худшим образом.

— Ну, ты не потерял Адли, — сказала Мишель. Она попятилась и выдвинула ящик. Она достала листок бумаги и развернула его. Это была белая плотная бумага с нацарапанным рисунком, который был весьма неплох для четырехлетнего ребенка. — Время от времени она придумывает все это, вся такая гордая.

Я посмотрел на картинку.

— Это Адли, — сказала Мишель.

Она указала на рисунок девочки с поросячьими хвостиками, держащей щенка.

— Вижу, — сказал я. — У нее есть собака?

— Нет, — ответила Мишель. — Но она хочет одну.

Я улыбнулся. Был еще один рисунок. Большого гаража. В отдалении был изображен человек в безрукавке с татуировками на руках. Это был я. Я стоял там, держа в руках какие-то инструменты, а вокруг меня были разбросаны детали.

— Она хотела нарисовать тебя, — сказала Мишель. — Она помнит мастерскую. Сварочные работы. Звуки. Искры. Она говорит людям, что ее папочка работает с огнем. Как дракон.

Я посмотрел на Мишель, мое сердце было разбито.

— Папочка?

Она кивнула.

— Она многого не понимает, Осирис. Я с ней почти не разговаривала. И Дэйн тоже. Я даже не знаю, с чего начать. Наверное, она слишком маленькая. Но она знает то, что знает. Она помнит тебя.

— Она называла меня так всего несколько раз, — сказал я. — Мы с Милой не знали, как с этим справиться. Это было важно. Я имею в виду, что Мила должна была верить, что я не причиню вреда ни ей, ни Адли. Я бы не стал. Но я никогда бы не стал принуждать никого из них, чтобы Адли называла меня как-то по-другому.

— Я знаю, — сказала Мишель. — Мила мне все время об этом рассказывала. Как ты был добр к ней и Адли. Что это казалось невозможным.

Я отложил рисунок.

— А что в конце?

— Осирис, это не имеет значения.

— Для меня имеет, — сказал я.

— Она была в восторге от хижины.

— Конечно, была. Хиппи.

Мишель фыркнула и засмеялась.

Я рассмеялся.

Мишель вытерла уголки глаз.

— Я поняла, что ты сделал, Осирис. Мне было так больно, когда они сказали, что перестанут ее искать. Я помню, как сидела в гостиной с Дэйном. Он так разозлился. Детектив встал и велел Дэйну сосредоточиться на нас с Адли. Потом он ушел. А потом все было кончено.

Я посмотрел вниз.

— Это еще не конец.

— Я знаю это, Осирис. Они сделали все, что могли.

Я посмотрел на Мишель. В ее глазах стояли слезы. Она медленно потянулась ко мне через остров. Ее пальцы коснулись моих.

— Ты сделал все, что мог, — прошептала она. — Я знаю, что ты остался там и искал ее. Уверена, что ты все еще ищешь ее.

— Я просто хочу знать, что случилось.

— Ты знаешь, что случилось, — сказала Мишель. — Она немного перестаралась и…

— Что? — спросил. — Упала? Если она упала, то где оказалась? Это был не гребаный утес на краю света. Я много раз спускался с этого гребня в одиночку. Так что же произошло? А? Она устала и вышла из машины? Оставить Адли сидеть на заднем сиденье в работающей машине? Она упала куда-то еще? Даже до сих пор… что случилось? Животное напало на нее? Серьезно? И я должен на это купиться? И если так, то какое животное способное на это… так близко с Адли?