— У аппарата. — На том конце тишина. Вдруг слышу в трубке кто-то всхлипывает, — Танюшь, ты чего?

— Роза погибла.

Толчок в плечо. Булганин как бы спрашивает «Чего там?». Показываю открытой ладонью «Подожди». На том конце провода Зайцева, немного успокоившись, начинает:

— На следующий день как вы уехали, приходил Хрящ с кодлой. Базарили с Розой. Губу и нос ей разбили. Мне и Сотке сказали, чтоб подмылись и ждали. Типа вместо Сахаровой в лес поедете. Роза в больницу легла на процедуры. Что-то с нервами там. Потом на следующий день милиционеры приходили. Обыск в комнате Розы делали. Всех допрашивали про неё. Оказывается ночью кто-то всю банду Хряща пострелял. Шесть выстрелов — шесть трупов. А Роза в больнице лежала. Свидетели есть. Она в гостиницу вернулась. Ей потом повестку от следователя принесли. Отделение недалеко от набережной. Она утром пошла, а потом зачем-то на набережную вышла. А там ребята на спор под Канавинским мостом на другую сторону по льду пошли. Да у первой опоры и провалились. Мужик какой-то верёвкой обвязался. Хотел достать, но сам чуть под лёд не ушёл. Вытащили за верёвку. Тут Роза обвязалась и поползла. Вытащила двоих, а третий толи от страха, толи от холода на дальнем краю полыньи в лёд вцепился и не шевелится. Роза верёвку отвязала. Та не давала дальше ползти. Стала мальца вытаскивать, а лёд обломился и они ушли под воду. Днём рыбаки на отмели её и паренька достали. Елена Дмитриевна как узнала, плохо стало, в больницу забрали. У Даши истерика была. Накололи уколов. Спит. Так что я с Колывановой в гостинице за главную. Завтра похороны…

В голове проносятся эпизоды из жизни Розы, что она успела мне рассказать…

Лёва забирает у меня трубку и Зайцева, вероятно ему пересказывает печальную историю.

Боже, я ведь сюда прибыл спасать. А получается, что из-за моего приезда в Горький погибла ещё одна прекрасная девушка. Что это за закон сохранения жизней: сколько спас — столько и погубил?

Уходим с Лёвой из ресторана. Он довозит меня до общаги-гостиницы и едет на вокзал. Заказал билет на вечерний поезд в Горький. Я ошарашиваю готового к отъезду Колобка. Достаю из коробки одну из фотографий Розы, подаренных мне на прощание. Она там с ребятами из своего батальона перед атакой на синявинские высоты. Ставлю её на тумбочку рядом с портретом улыбающейся Анечки.

Простите меня, мои хорошие!

15 марта 1950 года.

Двое суток будем слушать перестук колёс. Колобок, поначалу восхищавшийся нашим СВ, прихватив пакет со снедью, выдвинулся утром в соседний вагон к продолжающим культурно отдыхать товарищам по команде. Изначально эти места в СВ должны были достаться Боброву с Шуваловым. Но, опытные игроки предпочли отказаться от соседства с тренером и гудели в привычной компании.

Я, приняв вчера снотворное, вновь думал про своё «попаданство». Чем ближе люди этого мира подходят ко мне, тем страшнее удар они получают. А вот Колобок ничего не получает… Или у него всё ещё впереди? Какой путь уготовила ему судьба? Может Золотой? Как в той песне из будущего?

Сегодня же я перестал заниматься самоедством и засел за учебники. Мне же нужно хвосты за первый курс досдать и к майской сессии подготовится. Десяток книг составил изрядную часть моего багажа.

Только я раздухарился в составлении тезисов по одному из учебников, в дверь постучали. Спартак звал почаёвничать с начальственным братом. Беру снизку с баранками и подстаканник со стаканом ещё горячего чая, что принёс усатый проводник.

— Ти мнэ, на мозга нэ капай, — эмоционально заметил Гайоз Иванович на моё видение тактических футбольных схем, — Кто так ыграэт?… Ныкто.

— Так мы можем стать первыми. — говорю я, внутренне хохоча. Никто кроме Маслова, такую хрень всерьёз не воспримет, — Сейчас «Дубль Вэ»(3-2-5) вытеснила допотопную «пирамиду»(2-3-5) и более современные варианты: итальянскую «методо» и швейцарский «замОк». А «4-2-4» почти такая же мощная в нападении, как «Дубль Вэ», а в защите намного крепче.

— Откуда ты это знаешь? — подключается взволнованный Спартак, — Думаешь раз — и готово? Чтобы на новую схему перейти нужно год или два готовиться, наигрывать связки. А кто разрешит? Нужен результат. Если не будем в тройке — могут дать по шапке. А по неизвестной схеме… Короче, давай на другую тему. Ты был в Сочи?

Чуть было не сказал «сто раз» и, немного протупив, покачал головой в стороны. Спартак продолжил:

— В Поти не получилось поехать. Санаторий имени Орджоникидзе рядом с Мацестой Василий Иосифович сумел пробить. И поиграем и полечимся. Есть договорённость о неофициальном турнире. Мы, ЦДКА, московское «Динамо» и семёрка местных клубов. Девять матчей за две недели.

— А тренироваться то когда, — снова туплю я

— Ну, так между матчами, — улыбаясь отвечает брат тренера.

Чем больше в армии дубов — тем крепче наша оборона.

Вместо изматывающих тренировок дающих основу для предсезонной накачки здесь обходятся лёгкими разминками и тренировочными дыр-дырами в которых огромный риск получить травму.

Спартак переходит на нейтральную тему:

— Нас с братом на дачу Александр Фадеев приглашал. Писатель большой поклонник нашей игры. У него там Каверин был. Ну, ты знаешь… «Два капитана». Тот рассказал про своего родного брата. Три отсидки, потом академик и Сталинская премия. Лев Зильбер. Слышал? Вот это человека помотало… А бывшая жена этого Зильбера тоже Сталинскую получила. Про неё Каверин книгу хочет написать. Так и назвал роман «Открытая книга». Прочитал всем кусочек. Фадеев хвалил, а я не понял ничего, но книгу куплю. Это же в старости буду всем рассказывать как при мне книга рождалась…