— Вероятно, этот “поток”, или как там его, некондиционной энергии проистекает именно из этого красного, — кивнула Мист.

— Из замирового хаоса, — подсказал Эррах, стараясь сделать это как можно более тактично и вообще походя, занимаясь отряхиванием своей одежды от пепла.

— Из заумного хаоса, — передразнил его Торрен, но вздохнул и побрел вперед, сгребая ногами ворохи пепла. Мист, пропустив Раха вперед, шла замыкающей, с тревогой прислушиваясь не только к тяге нити, которую теперь, зная о ней, ощущала очень отчетливо, не то, что раньше, но и ко всему мертвенно-тихому окружающему миру Домена, в котором не было места живым.

— Поразительно, — продолжал бубнить Эррах. — Это место окончательной смерти, после которой душа очищается, становясь чистой энергией, и возвращается в Ничто, чтобы раствориться в нем, или вернуться назад обновленной. Поэтому отсюда нет возврата. А как мы-то вернемся?

— Каком книзу, — серьезно ответил Торрен, не оборачиваясь. — Глядь, придумаем что-нибудь. вернулись же в прошлый раз.

— Мейли вернул, — поправила его Мист. — Ар-Маэрэ Иллемэйр, — добавила она для Эрраха, и тот задумчиво молчал целых несколько секунд.

— Я так и не понимаю, как он мог задержаться здесь так долго, — сказал эльф. — И зачем? Никто из эльфов не боится смерти, не боится бесконечной тишины, потому что за ней спокойствие и новое рождение, или бесконечная безмятежность.

— Вот сам у него и спросишь, — посулил Торрен. Идти ему уже надоело, и он с плохо скрываемым раздражением оценивал оставшийся до руин путь. — Не могла поближе нас выкинуть сюда, Моррайт криворукая?

— Это не я криворукая, а тот, кто эту нить тянул, — возмутилась Мист. — Рах, строго говоря, мы понятия не имеем, почему и зачем Мейли остается здесь. Можем только предположить.

— Например, врожденное паскудство — отличная причина! — вставил Торрен, обернувшись через плечо.

— Он говорит только о том, что хочет сказать сам, и отвечает только на те вопросы, которые считает нужным, — Мист отсутствующе потерла запястье, на котором обугленная рука ар-Маэрэ навечно оставила багровый след. — Если он вдруг решит поговорить с тобой по душам, это было бы только к лучшему, потому что, понимаешь ли, я связана обещанием выяснить, как он умер и что с ним произошло. В обмен на это обещание мне помогли добыть Багровую Книгу.

— Это… захватывающе, — сказал Эррах, явно пытаясь уложить в голове новые сведения в добавок к предыдущим. — У вас двоих очень интересная жизнь.

— Привыкай, — фыркнул Торрен. — Захватывающая, моя задница.

— Да, думаю, Айтхара считает твою задницу захватывающей, — хихикнула Мист, очень живо себе представив внушительную орчиху, и с каким пылом та смотрела на Торрена.

— Эй, ее не тронь! — возмутился Торрен, едва не останавливаясь.

— Кого, задницу? — невинно уточнила Мист.

— И ее тоже, — гордо ответил парень, решительно ускоряя шаг, чтобы у Мист не хватало дыхания на ехидство.

Последний город был пуст. С каким бы замиранием сердца Мист не входила в него, с каким бы затаенным ужасом не проходила по центральной улице к площади — там никого не было, ни Мейли, ни Грэнаша, как бы тот не выглядел. Только багровая трещина на небе звала все сильнее, и в этом зове терялось ощущение той нити, что вела их раньше. — У меня два вопроса, — наконец, сказала девушка, присаживаясь на обломок какой-то стены и подпирая голову рукой.

— Всего два? Да ты счастливица, — уныловато отозвался Торрен, продолжая оглядываться вокруг, словно подозревая, что паскудник Мейли решил поиграть с ними в прятки. Впрочем, такое тоже запросто могло быть.

— Два самых насущных, — не стала придираться девушка. — Первый, что нужно сделать, чтобы оборвать чертову нить и закрыть проход, это раз.

— И два, где Мейли?

— И два, как нам вернуться назад. Мейли меня сейчас, как раз, не особенно волнует.

— Зато он знает и то, и то.

— Вероятно, — не стала спорить Мист, поглядывая на багровую рану в небесах. — Но наша задача не найти его, а достигнуть цели и вернуться невредимыми. Рах? Какие-нибудь ценные мысли или знания на тему?

— А это почему ты его спрашиваешь, а не меня? — обиделся Торрен, не то всерьез, не то в самом деле.

— А у тебя, что, есть ценные мысли или знания? — выгнула бровь Мист.

— Не очень. Но ты могла бы и спросить.

— Дым и пепел, — вздохнула девушка, устало потирая щеку. — Ладно. Ставим вопрос иначе. Мальчики, у кого есть соображения по поводу любой из наших целей?