Шестнадцать дверей, коричневых с красным отливом, поровну разделились между двумя рукавами коридора. Окон не было, вместо них темноту разгоняли настенные лампы в виде медных лилий — похоже, цветок избран символом дома Иньлэрт. В центре напротив лестницы висела картина в громоздком багете: сумерки, горы, то ли охотник выслеживает белого тигра, то ли зверь заманивает в ловушку человека. Кто победит в этой схватке, а кто в итоге станет жертвой, не ясно.

Засмотревшись, я едва не схлопотала дверью по виску, когда та резко распахнулась, выпуская на волю двух семилетних близнецов. Благо Исхард успел подставить предплечье, принимая удар на себя.

— Юмедр! Нарольг! А ну-ка стоять!

Пальцы эссы вхолостую схватили воздух над ухом одного из хулиганов. Белобрысые мальчишки, едва не сбив меня с ног, бросились наутек.

— Попробуй, поймай, братец Зануда! — крикнул правый.

Или левый?

Близнецы с разбегу запрыгнули на широкие перила лестницы, с хохотом съехали вниз.

Спустя пару секунд из комнаты, пыхтя, выкатилась полная женщина с плоским глуповатым лицом, раскрасневшимся от беспокойства. Тяжелое серое платье из шерсти украшали многочисленные рюши и оборки — фасон, часто встречающийся на портретах полувековой давности. Из-под кружевного чепчика выбилось несколько темных прядей.

— Юный лорд Юмедр! Юный лорд Нарольг! Прошу вас, будьте осторожны! Эсса Исхард?.. И леди уже тут, — служанка сконфузилась, боком проскользнула вдоль стены, попятилась, бормоча под нос. — Ой, как неудобно-то вышло! Что теперь леди о нас подумают?!

Снизу донесся звон бьющегося фарфора, чей-то возмущенный крик. Женщина побледнела и торопливо затопала по ступеням.

— Это Свен, — запоздало представил Исхард, потирая синяк на руке. — Бессменная гувернантка рода Иньлэрт. Она слегка суетлива и постоянно переживает по пустякам, но нет женщины отзывчивее ее. А едва не сбившее нас с ног стихийное бедствие, одно в двух лицах — мои младшие братья Юми и Наро, — светло-голубые глаза потеплели, словно в ледяной взгляд северного эссы прокралась весна. — Они добрые мальчики, только излишне избалованные и шебутные.

Было непривычно наблюдать за таким Исом, чья маска благовоспитанного лорда… нет, не исчезла, но дала трещину, сквозь которую выглянул живой человек. Здесь, в семейном особняке он стал более расслабленным… естественным.

— Что я за эсса, если не могу навести порядок даже в своем доме? — рассеянно улыбнулся жених.

Уверена, что порядок он, в отличие от меня, организовать способен: нашлось бы желание, и «стихийное бедствие» начнет дисциплинировано ходить по струнке. Но вот желания, похоже, как раз не возникало.

— Нам налево, Солнце, — Исхард легонько потянул меня вслед за когтями, успевшими пройти половину коридора. — Матушка лично занималась убранством твоих комнат. Она просила передать, чтобы ты чувствовала себя как дома.

Я поставила в памяти зарубку: вечером обязательно поблагодарить радушных хозяек за хлопоты.

Северный эсса неловко улыбнулся, положил ладонь на ручку — вездесущую лилию — помедлил и открыл дверь. Отступил, пропуская. Неужели он… волнуется? Ему настолько важно, чтобы особняк мне понравился?

— Здесь очень… мило.

Я выдавила первое пришедшее в голову цензурное определение.

Плотные свинцового цвета шторы были раздвинуты, и сквозь стекло в комнату сочился тусклый зимний день. Все горизонтальные поверхности — низкая софа, тяжелые буковые кресла с ручками в виде голов драконов, круглый столик на спирали из слившихся в танце крылатых змеев, высокий буфет — скрывались за ажурной паутиной салфеток и скатертей.

Кружева висели даже на стенах! Белые нити растянулись на сером фоне, занимая все свободное пространство, оставшееся от многочисленных картин-миниатюр с цветами и пасторальными пейзажами, выполненными восточной кистью.

Приглядевшись, я поняла, что вязаные узоры повторяют фрагменты защитных и целебных заклинаний. Кто-то, вероятно, мать Исхарда, леди Аара, потратил прорву времени, чтобы связать все это. К сожалению, я не сумела по достоинству оценить чужих усилий: «паутина» напоминала мне о той, другой, что я сожгла в Подковке.

А еще в комнате тоже пахло лилиями — аромат духов Юнаэтры преследовал меня по всему дому, заставляя постоянно ждать подвоха.

— Я предупреждал матушку, что она перегибает палку, — вздохнул эсса, видимо, уловив неприязнь в моих глазах. — Если тебе не нравится, мы все здесь поменяем.

— Не надо, — поспешно качнула я головой.

Начинать знакомство с будущими родственниками, выказывая недовольство чистосердечным «подарком» свекрови, лучший способ сразу испортить отношения. В конце концов, меня никогда не волновало, как выглядит комната, в которой я живу — главное, тепло, сухо и чтобы паразиты не донимали. А учитывая весенний опыт ночевок под открытым небом, я только сильнее убедилась в своей любви к наличию кровли над головой. Правда те ночевки скрашивало присутствие…