Я стала шарить по поверхности стола, словно передатчик просто сделался невидимым и его можно нащупать, затем заглянула под стол.

Где же он? Точно, вчера я сняла его перед сном и оставила на прикроватном столике в спальне! Я понеслась в спальню, по пути раздумывая о том, что будет, если инспектор умрет, пока я бегаю.

Только я нашла ТПТ и начала устраивать на ухе, включилось громкое и крайне пугающее оповещение охранной системы:

ФИЗИЧЕСКОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ! ФИЗИЧЕСКОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ!

— Что еще?! — простонала я, и выглянула из окна. С этой точки никакого воздействия не было видно. Психуя, я торопливо выключила звуковое оповещение (ужасно пугает!), захватило устройство управления с собой, пробежала по коридору, спустилась с лестницы и вышла из дома.

Ветер донес до меня зычный мужской голос; что именно кричали, я не поняла, но интонация была очень недобрая.

— Иду я! — крикнула я в ответ, и одновременно попыталась дозвониться до экстренной службы.

Связь вроде как установилась, но звонок все равно сбросился. Я повторила попытку; индикатор устройства управления охранной системой панически мигал красным.

Я побежала к воротам и увидела злющего соседа. Этот умник, желая меня дозваться, швырял в забор мусором, благо что тот как раз у ворот собран! Вот и надрывалась охранка — физическое воздействие было, и еще какое!

— Вы что устроили? — возмутилась я.

— Я устроил?! Это вы! У меня из-за вас все системы на ферме рухнули! Что вы сделали?

— Это не я, а проверщик! Полез в будку и вот…

— Где он? Впустите меня!

Я окинула эти примерные сто кило чистого гнева взглядом, и решила, что куда благоразумнее будет, если они останутся за воротами.

— Впустите меня! — повторил свою просьбу сосед, причем повторил столь грозно, что я вздрогнула.

— Вызовите лучше экстренную службу, у меня связь не ловит, ваше устройство может сработать лучше, — предложила я.

Сосед тихо выругался (тихо — это уже хорошо), и спросил:

— Проверщик дышит?

— Да, но его так шарахнуло, что, боюсь, скоро перестанет…

— Впустите меня, — в третий раз потребовал мужчина. — У меня есть навыки первой помощи и реанимации.

Я вынуждена была открыть ворота: не могу же я оставить бедного инспектора без помощи? Мы с соседом добежали до будки; он вытащил из кармана диэлектрические перчатки и торопливо склонился над поверженным током красавцем.

Прозвучало короткое и звучное нецензурное слово.

— Все так плохо? — робко уточнила я.

Последовали еще несколько нецензурных слов, сплетенных в крайне неприличную, но по-своему мелодичную фразу.

Я снова попробовала дозвониться до экстренной службы.

Не получилось.

Сосед небрежно пощупал проверщика, послушал пульс, обыскал зачем-то, затем подхватил под мышками и оттащил от будки, при этом, клянусь, я услышала тихое и ненавистное «Чтоб ты сдох».

И вот это он называет первой помощью? Выйдя из транса молчаливого изумления, я снова нажала на вызов.

— Не звоните никуда, — вдруг резко сказал сосед и поднял на меня серый пронзительный взгляд.

— Но…

— Не звоните, — повторил он; в голосе послышался металл.

— Как же тогда… он же пострадал…

— Так ему и надо, — с непонятной мне злобой проговорил мужчина, и я прямо-таки физически ощутила исходящие от него отрицательные вибрации.

— Вы знаете этого человека?

— Увы.

— Давно он проверками занимается? Странно, что он перед работой перчатки не надел. Я позади стояла, не увидела, — сказала я.

— Не удивляйтесь, он идиот.

— Понятно, — смиренно отозвалась я. — Вы уверены, что помощь не нужна и с ним все будет в порядке?

— Да. Я заберу его. Но я вернусь, — с нажимом добавил сосед. — Вечером. Не вызывайте никаких служб, ждите меня.

«Ждите меня». О как! Этот человек ведет себя и разговаривает ну чисто как мой суровый дедуля, ныне пребывающий в вечности средь Звезд: и голос такой же железный, и размеры такие же крупные, и взгляд такой же мужицко-самоуверенный.

Я всегда боялась деда… Но его уже нет, и пора бы перестать видеть его черты в других крупных мужчинах и трястись перед ними. Я орионка или нет? Что я, не могу поставить мужлана на место?