— Так, значит, теперь ты настроен на диалог?

— Ну.

Посчитав, что это «ну» означает «да», я дала волю своей неудержимой фантазии:

— Мы с мужем решили замутить здесь, на севере, бизнес. Пока муж утрясает вопросы с доками на другой планете, я здесь обстановку разведываю. Мы отлично понимаем, что дружить с Тенями выгоднее и безопаснее, чем с законом, так что готовы сотрудничать. Естественно, на взаимовыгодных условиях.

— Че за бизнес?

— Да стандартный: кооки, шерсть…

На лице блондинчика выразился столь явный скепсис, что я решила поскорее исправить ситуацию и добавила:

— Это внешка для властей — кооки. На самом деле хотим заняться радужными змейками. Редкие гады, — использовала я слова того прыщавого парня из Мобры.

— А ты в курсе, насколько редкие гады? В курсе, что под особой охраной?

— В курсе. На то и расчет — будем предлагать эксклюзив. Нам надо, чтобы никто не мешал, чтобы все было, как полагается. Мы знаем, что Тени держат континент, так что не прочь присоединиться. Вы нам защиту, содействие, клиентов, может, мы вам — часть дохода.

Я была готова наплести все, что угодно, лишь бы нас отпустили, и мы могли уехать. Я ничего не знаю о радужных змейках, ничего не знаю о том, как строится теневой бизнес, ничего не знаю о том, как устанавливаются связи с криминалом, как вообще говорят в такой среде… но я продолжала врать, продолжала играть роль.

И, кажется, главарь мне поверил.

— Мы сами пробовали в пустыню за змейками сунуться и обломались. С этим сложно, прогорите. И вообще, не покатит… Придавят вас, ответите. За ребят наших.

— Меня муж по головке не погладит за то, что я с Тенями стреляюсь, да и тебе явно не нравится сегодняшний вечерок в компании Серенького. Нам не нужны проблемы, — закончила я твердым сухим голосом, и пристально посмотрела главарю в глаза. — Звони.

— Кому? — растерялся блондин.

— Знаешь, кому, — многозначительно проговорила я. — Расскажешь обо мне с мужем, что люди мы непростые, что планы у нас есть и с Тенями дружить хотим.

Главарь с сомнением на меня посмотрел.

Я прекрасно отдавала себе отчет, что разговаривает он со мной и вынужден воспринимать мою словесную дурь только потому, что там, за нашими спинами, стоит Слагор Тулл с оружием.

На всякий случай у меня есть еще козырь. Мой муж Невид может быть Тенью. Если так, то он меня и спасет.

— Ну и позвоню, — решился главарь, и выразительно на меня глянул, — заодно, если че, подкрепление вызвоню.

— Вызванивай, — легко согласилась я, — но тогда уже при подъезде они застанут здесь только трупы ваших ребят.

Этот тип с необычайно красивыми глазами и отталкивающим всем остальным развернулся, дошел до одного из каров, и, минуту спустя, тот уже катил по дороге в обратном от нас направлении.

Я подошла к Слагору.

Лицо мужчины было непроницаемо, но его глаза… глаза горели, пылали, взрывались вопросами. Однако вопрос он задал всего лишь один.

— Чего вылезла?

Я много что могла ответить, но произнесла только:

— Неважно, Серенький. — И, заметив удивление в его глазах, добавила: — Легче всего людей примечать по цвету волос…

— Тогда уж Серый.

— Это банально. Для них ты будешь Серенький — мой телохранитель.

— А ты будешь труп, Камарис, — подвел он итог. — После того, что им наговорила…

— Значит, реализм.

— Что?

— Жанр нашей жизни.

Слагор так и не понял, что я имею в виду. Подозреваю, он решил, что я со страху свихнулась. Может, так оно и есть.

Дымчато-розовый рассвет мы встретили в пути; до Хасцена оставалось где-то полчаса. Кар еле плелся: у соседа были при себе две запаски, так что ехали мы на двух нормальных колесах и на двух переплавленных.

Спать совсем не хотелось, голода я не ощущала тоже. Стресс странно на меня подействовал: мысли прочистились до кристальной ясности, тело забыло о сне и еде, и органы чувств обострились.

А вот Слагор то и дело зевал.

— Можешь подремать, — предложила я. — А я пока поведу.

— Я не настолько рисковый человек, — произнес мужчина, и посмотрел на меня так, как обычно смотрят на психически больного или очень опасного человека: что он выкинет? Чего еще ждать?

— Не смотри на меня так, я нормальная. Это ты не нормальный. Взбесил банду Черточки, а потом стреляться начал.

— А-а, так это я устроил заваруху? Я виноват, что на меня напали?

— Ты отлично понимаешь, о чем я…