"Когда настанет мой черед, все будет иначе,"- думал он, по памяти, почти наощупь направляясь в кабинет Иолы. Она наконец-то почувствовала себя лучше и позвала его, чтобы узнать о положении дел и дать очередные указания.

Откровенно говоря, положение наследника тяготило его. С тех пор, как Илай стал что-то понимать в вопросах взаимоотношений между домами, его не покидали мысли, что Иола никогда не считала его сыном. Конечно же, Илай был благодарен, ведь все, что у него сейчас есть — дом, образование, профессия, шаманские навыки — получено с помощью госпожи Валенс. Но статус наследника всякий раз напоминал ему о том, что все это цена, за которую его купили. Этакий вклад с долгосрочной перспективой.

Наверное, другой на месте Илая радовался бы такому положению дел, ведь ему несказанно повезло превратиться из круглого сироты в будущего главу старинного Дома. Но так хотелось верить, что кроме сухого расчета, были искренние чувства. Хотелось быть по-человечески нужным.

В памяти невольно всплыл образ белокурой кокетки Эльзы. "Надо бы как-нибудь извиниться за сегодня," — успел подумать Илай, прежде чем постучать в искомую дверь.

В кабинете царил полумрак, разбавленный тусклым зелено-голубым свечением, исходящим от причудливых растений и грибов, многочисленные горшки с которыми были буквально повсюду: на полу, подоконнике, настенных полках и даже под потолком.

Иола сидела прямо, не касаясь мягкой высокой спинки широкого кресла. При таком освещении вся она казалась нематериальной. Острые при дневном свете черты лишись резкости, растворившись в бликах и тенях. Распущенные волосы ко всему прочему прятали тонкую шею и худые плечи.

— Здравствуй, — произнес Илай как можно мягче, — как твое здоровье сегодня?

Послышался легкий выдох — она усмехнулась, видимо, чувствуя его смятение.

— Благодарю, сегодня намного лучше.

Голос же свидетельствовал об обратном: уверенный, но все еще слабый, он выдавал усталость.

— У нас были гости вчера? — продолжила Иола.

— Да. Приходила Кира…

— Вот как? И чего же она хотела? — неожиданно возмущенно спросила женщина.

— Она хочет войти в наш Дом послушницей, — смущенный реакцией матери, Илай говорил несмело, ожидая бури, и оказался прав:

— Еще чего! — плечи Иолы дрогнули, а голос приобрел силу. — Войти в Дом! Это все происки Альбина, я точно знаю. Нужно было выгнать эту дрянь еще тогда!

— Но, послушай…

— Я сказала нет! И точка. Передай, пусть не смеет даже приближаться к Дому.

— Что-то плохое случилось в прошлом? — немного помолчав, спросил Илай. — Что-то такое, за что ты должна расплатиться?

— Я уже за все расплатилась…

— Но…

— А станешь копаться в этом — вылетишь отсюда!

— Просто скажи! — не выдержал наконец Илай. — Просто скажи. Есть ли в этом твоя вина? Я не стану допытываться, что там такое произошло. Но мне защищать этот Дом в будущем, мне отвечать за все, что было сделано до меня. Я должен знать, есть ли за нашим Домом вина.

Иола молчала, только тяжелое дыхание выдавало степень ее возмущения.

— Если я могу что-то сделать, просто скажи, — продолжал он. — Пусть я и не родной сын тебе, но ты — все, что у меня есть, и я хочу защитить тебя.

Иола не знала — плакать ей или смеяться. Такие громкие слова из уст совсем еще мальчишки.

— Ну хватит уже об этом, — наконец произнесла она примирительным тоном. — Передай дозорным, что на Дальнем склоне опять неспокойно. Напиши Дому бродячих камней, пусть пришлют некроманта, а лучше нескольких, — сдается мне, снова кто-то потревожил мертвецов, — обыденным тоном начала давать указания Иола. — Ах да, чуть не забыла, передай Белому ворону, что наши дозорные не выйдут в большой город ни при каких условиях. Для этого существует полиция, пусть они и занимаются патрулированием городских улиц. На этом пока все. Можешь идти. А! Стой! Ты не видел желтый пакет? Он пришел мне две недели назад. Кажется, я забыла его в библиотеке и никак не могу найти…

— Нет, не видел, — с таким спокойствием ответил Илай, что сам себе удивился.

— Ну хорошо, ступай.

Илай коротко поклонился и ушел. Хотя он обещал, что не будет копаться в прошлом, не мог проигнорировать просьбу того молодого мужчины, пострадавшего по вине кого-то из Дома детей Северных склонов. Конечно же, Илай не мог сам лично заняться этим вопросом — особенно теперь, после разговора с Иолой. Но кое-кому наверняка по зубам разобраться во всей этой истории.

Было около десяти вечера, когда Кира с двумя большими белыми пакетами покупок вернулась домой. На ручке входной двери она обнаружила висящим свой зонт: Гай, в отличие от нее, не забыл про обмен. Кира улыбнулась, отметив про себя, что он знает, как выбирать парфюм — едва уловимый аромат, немного терпкий и холодный растворялся в воздухе, едва достигая носа. Кое-как удерживая в одной руке оба пакета и зонт, она открыла дверь и вошла в свою квартиру. Сбросив ботинки, дотащила покупки до кухни и решила вернуть соседу его зонт, который она утром так и оставила на кровати.