Шрифт:
Поэтому Джим видел чаще папу, чем маму.
Приглушенный звук дождя из прихожей сопровождал хлопочущих над ужином домочадцев. И Джим, и Даниэль заметили, что в доме засел неприятный холодок – однако, ускорив процесс подачи горячих блюд к столу, они не подумали обратить на это внимание.
Беда не приходит одна, и сегодня, вместе с холодом, в дом вошла опустошенная Мия Крафт.
Будто зайдя в храм, Мия оставила все слова за порогом.
Не проронив ни слова, она безвольно прошла к столу и, не отрывая глаз от покрасневших на холоде рук, присела.
Столовая освещалась шестью толстыми свечами, горячий воск от которых растекался, словно вороная песнь: плавно и естественно, образуя лужицы, – а фитилек изредка потрескивал на слуху.
Этот тяжелый блуждающий взгляд трудно было назвать осмысленным. И как бы сильно мужчины ни хотели его оживить, соблюдалось негласное правило молчания: ни Джим, ни Даниэль не задавали лишних вопросов, а лишь теряясь в догадках, терпеливо ожидали, отогревая ее своими глазами и мыслями.
Мия, хоть и сильная волей и духом женщина – но она в первую очередь их женщина… Заботливая, нежная, находчивая, любимая и веселая! А потому продержались они недолго.
Уже через несколько минут двое обеспокоенных мужчин хлопотали вокруг Мии и изо всех сил окружали ее своей любовью, заботой и теплом, но та даже не подарила им взгляда – не показала, что жива и дышит.
Гром, нежданно и негаданно, прозвучал с трехкратной силой, вобрав в себя мощь столетия – мощь голодного, обманутого покровителя, условием которого было лишь уважать и почитать его благосклонность к людям, взамен на нескончаемые гроты богатств: не столько цветастых камней, сколько возможности жить благостно и забвенно, без излишних коллизий и катастроф.
У всех без исключений екнуло сердце – молния, мелькнув неподалеку от дома, сразила наповал старое худенькое деревце.
Глаза Мии оживились, а губы неразборчиво обозначили фразу – несколько мгновений спустя она нашла глаза мужа и повторила ее вновь:
– Они погубят всех нас…
Даниэль обошел стол и опустился к Мие, намереваясь заглянуть в ее глубокие и такие расстроенные глаза. Единственное, что он мог сейчас для нее сделать, это, пожалуй, дать ей вызволить свой голос из пещеры страха – вывалить на него всю ту кашу, которую она заварила в своей голове.
– Не держи все в себе, прошу, поделись с нами… – Даниэль был обеспокоен пуще прежнего, но не показал этого ни ей, ни маленькому сыну, хотя тот и догадался об этом самостоятельно.
– Что мне сказать? Что мне ответить, если я сама еще не разобралась во всем этом? – отвлекшись на мужа, Мия будто прозрела.
Словно в трансе опустившись за стол, изнуренная женщина даже не заметила, как тепло и светло на их маленькой уютной кухне. Уйдя в себя, она даже не почувствовала чудесный запах любимого рагу, не увидела бесподобно пахнущие цветы, скромно стоящие возле плиты, и даже не заметила безупречно уложенные волосы своего сына, в руках которого была зажата новая фигурка диковинной птицы.
К ее глазам подступили слезы.
Она плакала не из-за усталости, которая настигла ее после работы, и даже не из-за супругов Блейк, которые потрудились оставить после себя ощущение безысходности и шлейф разочарования во всем людском начале.
Она плакала даже не из-за обиды на себя, которая съедала ее изнутри…
Мия плакала, потому что почувствовала себя под защитой: в тепле и уюте она поняла, что дома ей нечего бояться, ничто не имеет значения, если тебя так встречают с работы.
Да… это были самые настоящие слезы счастья.
После теплых объятий, за «очень поздним ужином» [11] , Даниэля и Джима ждал долгий, но очень интересный рассказ о том, что Мие удалось узнать про планы Блейков:
– Знаете, я увидела нечто в их глазах, что меня не на шутку испугало: у них определена весьма конкретная цель! – слова оставляли после себя липкое ощущение тяжести – произносить их оказалось непросто.
Набравшись смелости перед самой собой, Мия продолжила с новым напором:
11
Это маленькая семейная традиция Крафтов: если Мия уходит на смену, значит, их ждет «очень поздний ужин», за которым домочадцы узнают очень интересные истории из рабочей жизни гида.
– Супруги Блейк намереваются «разоблачить» все легенды и мифы о здешних местах. «Все до одной» – так они и сказали.
За столом изредка звенели столовые приборы: напряжение нарастало с каждым сказанным словом. Все присутствующие понимали, какую лавину может вызвать эхо от услышанного ими за этим столом.
Даниэль взял руку Мии, и ее маленькая ладонь утонула в его тепле – безмолвная поддержка порой работает лучше любых произнесенных слов… Все затихли в ожидании продолжения.