Не смотря на прогресс в тренировках, она чувствовала себя беспомощной и уязвимой перед стихией. Жар бурлил в кистях, она не могла его держать. Гнев сменился паническим страхом. Все мысли кричали только об одном – избавиться от Майкла, пока он не пострадал от жара и пламени. И нежеланные слова вырвались наружу против воли:

– Уйди!

– Погоди, – опешив, попросил Майкл, шагнув к ней. – Я не хотел быть таким резким. Я…

– Я сказала – проваливай! – подняла голос Диана, отстранившись дальше. – Пошел прочь!

– Прости меня.

Она толкнула его со всей силы, молясь, чтобы пламя, подстегнутое захлестнувшими её чувствами, не спалило мужчину. С её кожи поднялся едва заметный пар. Сжав зубы, Морган толкнула его снова, сильнее и злее, чувствуя, как огонь рвется наружу. Стукнула кулаком по плечу.

– Видеть тебя больше не хочу!

– Я… – Майкл уже не знал, что ответить. С тяжестью посмотрев на возлюбленную, он развернулся и ушел, попрощавшись.

Диана осталась стоять, по щеке скатилась слеза, губы дрожали. С горечью всхлипнув, она была готова разрыдаться, как халат вспыхнул, моментально объятый пламенем. Влетев в комнату, она поспешно сбросила его в ванную. Забралась в неё следом, открывая кран на всю.

Струи ледяной воды ударили острыми ножами.

Морган со сдавленным криком содрогнулась, сжавшись комочком. Простонала, до боли закусив костяшку пальца. Холод скальпелем резал бледную кожу. Огонь уступил, но она не шевельнулась, не выключила воду. Осталась под ледяными струями, окунула в них голову. Словно в наказание Морган не прекращала пытку. Клацала зубами, дрожала.

Хотела замерзнуть.

Давящая пустота возникла в сердце, тяжелая и болезненная от обиды, бессилия и обреченности. Безжалостное пламя поглощало все вокруг неё, оставляя лишь пепелище, и она не могла никак этому противостоять.

– Диана, – из пучины её вырвал спокойный голос Тома.

Ледяная боль прекратилась.

Рыжая девушка почти, что выпрыгнула из ванной в неожиданном и ужасно сильном стремлении обнять друга. Она не знала, сколько провела в ледяной воде. Казалось, что эта пытка продлилась вечность. Его тело показалось невыносимо горячим. Морган было слишком тяжело оставаться наедине с собой. Ледяной вакуум в груди причинял боли больше, чем режущий холод снаружи.

Хорошо, что Том стоял рядом, и девушка бессильно прижалась к нему, крепко обняв. Рубашка мужчины мгновенно потемнела от воды, по ней распластались рыжие локоны Морган. Он не дрогнул от холода.

– Твои губы посинели, – Тернер приобнял девушку в холодном сочувствии. – Я только пришел. Что произошло?

– Майкл, – всхлипнув, начала она. – Он приходил. Мы немного поругались и… я так испугалась, что спалю его дотла на месте. И прогнала. Я его прогнала.

– Сожалею.

– Не надо, – голос Дианы прозвучал тихо. – Кейт права – это блядское проклятье! – девушка сорвалась на жалобное скуление, но взяла себя в руки. – Я думала о свадьбе. И о детях. Но я же спалю все, до чего дотянусь. Этот фактор все уничтожит!

Морган прерывисто вздохнула, приводя дыхание в норму, и отодвинулась от мужчины, присев на дне ванной. Бледную кожу покрыли крупные мурашки, зубы против воли начинали стучать, стоило расслабиться. Тернер накрыл подругу теплым полотенцем, помог растереть, вернуть утраченное тепло. Она была благодарна, но от этой заботы становилось лишь противнее на душе. Девушка чувствовала себя парализованной. Словно вынуждала соседа возиться с ней из-за собственной беспомощности.

Мужчина присел, откинулся спиной на стенку ванны. Молчал и не смотрел на неё, казалось, даже не дышал, однако был рядом и Диана это чувствовала. И была благодарна, хотела извиниться за все проблемы, что доставляла.

– Ты устал?

– Нет, – он прижал глаза ладонью, тщетно пытаясь скрыть правду. Диана виновато опустила взгляд. – С пеплом по жизни, – мужчина подал голос, но говорил, словно сам с собой. – Мне это знакомо. Только нытьем ничего не исправить, твоя жизнь еще не кончилась.

Его слова болезненно укололи. Сильнее всего уязвлял тон, но девушка понимала – друг пытался помочь. Притихнув, она взглянула на свои руки.

– Впервые я не знаю, что делать.

– У нас всегда три выбора, – он поднялся. – Сдаться, смириться, или решить проблему и жить дальше.

– Мне хочется верить, что у меня получится, но…

– Я тебе сказал, что ты сама решаешь, что можешь, а что нет. Так вот это чушь. Знаю только одно – неудач не бывает у тех, кто ничего не делает. Высохни, согрейся. Потом попробуем еще раз. Подчинить пламя должно быть твоим выбором – я могу лишь постараться помочь нащупать верное решение этой проблемы.

– Ты бы не смог подчинить его за меня, даже если бы захотел.

– Я бы и не захотел, – его голос стал грубоватым. – Одно дело поддержать и помочь и совсем другое – налаживать за тебя твою жизнь. Этим займись, пожалуйста, сама.