Створки лифта плавно раскрылись, пропуская их к стальной сейф-двери, темно-зеленой, с напылением из золота на ободке глазка, ручках и замочной скважине. Рыжая девушка смерила её тяжелым взглядом, нажала сенсорную кнопку звонка. Том ничего не услышал и уже решил, что им не откроют, как послышался трехкратный щелчок, и дверь медленно отварилась.

– Звездочка! – из квартиры вышел отец Дианы, обнял дочь. – Наконец-то ты зашла! Я за тебя переживал! Ты вся горишь! Заболела?

– Немножечко простыла, – невинным голосом пропела Диана. – Все прекрасно, честное слово.

Её отец носил брюки из дорогой ткани и идеально наглаженную рубашку. Том заметил дорогие запонки на манжете рукавов и аккуратную стрижку вкупе с гладко выбритым лицом. Больше ничего запоминающегося в его внешности не было. Определенно, красивая собой рыжая девушка пошла не в него.

Они прошли в квартиру.

– Вернулась, – вместо приветствия, констатировала мать Дианы.

Хозяйка дома обладала густой темно-рыжей шевелюрой, завитой, от которой даже сквозь запах дорогих духов тянуло химией, изумрудные глаза источали враждебность. Морган определенно была дочерью этой женщины. Это проглядывалось не только во внешности, но и в манере держаться. Женщины гордо расправили плечи, смерив друг друга хищными взглядами. Две королевские кобры, готовые к атаке.

– Как моя сестренка? – поинтересовалась Диана, проигнорировав холодное приветствие.

– Отдыхает на яхте со своим будущим женихом, – тепло и одновременно саркастично ответила женщина. – На Сейшелах.

– Не переношу яхты, – колко бросила Диана. – Морская болезнь обостряется. Пап, мама, знакомьтесь – это Том.

Тернер почтительно кивнул, произнеся сухие слова приветствия. Отец Дианы учтиво пожал ему руку, представившись Бенджамином, а её мать лишь скривила губы, но представилась Патрицией.

– Так, ты пришла за деньгами? – надменно начала она, игнорируя Тома.

– Нет. Сообщить, что не умерла от холода и голода на улице.

– Такое счастье, что ты не замерзла в разгар лета, – холодно парировала Патриция. Её муж, как заметил Том, даже не думал встревать в разговор, предпочтя сделать вид, что занят чисткой дорогих туфель. – Да и с голоду тоже, столько налогов уходит на пособия для бездомных.

– Счастлива, что мир полон людей, способных платить налоги, – выплюнула оскорбления рассвирепевшая Диана. Том положил руку на её плечо, поумерил пыл. Девушка слегка вздрогнула. – Я пришла забрать свои вещи.

– Твои вещи? – приподняла бровь Патриция.

– Да, мои. Не беспокойся, не возьму ничего, на что ты потратила свои деньги. Как-нибудь переживу.

Несмотря на внутреннее негодование, Патриция не забывала о манерах, накинув на лицо гостеприимную маску. Не обращая на мать внимания, Диана сбросила сандалии. Её собственная одежда ярко контрастировала с богатым домом не только яркими цветами, но и вольностью кроя. Том ногой осторожно поправил её обувь, поместив рядом со своими ботинками, и последовал в одну из комнат, расположенную в дальнем конце излишне просторного холла. Патриция лишь изогнула бровь на эти странные действия.

– Твоя мать тебя явно раздражает, – осторожно заметил Том, наблюдая, как Диана копается в коробках.

– Быть, блять, не может, так заметно? – язвительно ответила она. – Эта женщина… она…

– Тише, – серьезно сказал Том, подхватив невесомую коробку. – Не думаешь, что лучше прийти, когда её не будет?

– Ну, уж нет. Мы уже пришли, отступать я не намерена! Только, Том, – она остановила его у дверного проема, упершись пальцами в грудь. – Приготовься, что она налетит на тебя, как стервятник.

– Она не первая, кто смотрит на меня с мнимой вершины, уж поверь.

Сортируя вещи по коробкам и складывая их у дверного проема, никто не проронил ни слова. Диана была сосредоточена, а Том казался спокойным, хотя внутри все напряглось, он чувствовал, что сидит на пороховой бочке в одной комнате с рыжеволосой искрой, готовой подорвать все вокруг. Недоброжелательность Патриции пропитала весь дом и невольно давила даже на него.

– У тебя все хорошо, Звездочка? – поинтересовался отец с заботой. – Если тебе нужны деньги.

– Нет, пап, спасибо, – Диана мотнула головой. – Все хорошо, мне хватает на квартиру и еду.

Про потерю работы она предусмотрительно промолчала. Правда, это не помогло.

– Кров и еда, – уничижительно фыркнула Патриция. – Как мало плебеям нужно для счастья, верно?

– И правда! – язвительно подтвердила Диана. – Лучше, ведь жить с уебком, готовым скрутить тебя и выебать на улице!

– Он тебя? – Бенджамин сглотнул, явно поняв, о ком идет речь. Он поправил воротник дорогой рубашки. Карие глаза наполнились переживанием.