Эта мольба осталась немой. Артур не мог заставить себя просить что-то у колдуна. Ему хотелось, но неведомая сила отстраняла его от прошения. И это начинало серьёзно пугать. Ведь без языка… он не сможет ничего.

Но в один особенно ясный день (что было непонятно в подпольном помещении) Далий Мар предложил обучение сам. Он достал у врача бумагу и карандаш и начал писать незнакомые буквы. Артур следил за каждым движением, будто впитывая информацию подобно губке. Буквы не выглядели устрашающе, не смахивали на иероглифы и означали лишь один звук, что очень помогало заучиванию. Уже через пару часов Артур сумел выучить целых десять новых букв и даже придумал несколько фраз! А страхи по поводу неправильного построения предложений рассеялись, когда Далий Мар уверил его, что эвассир — невероятно свободный язык, не обременённый никакими точными конструкциями. Предложение менялось в зависимости от интонации и контекста, что сильно упростило понимание. Но и загвоздки, к сожалению, не обошли этот язык. Ведь, как узнал юноша, в эвассире не нашлось места для пробелов между словами! Они ставились по желанию авторов, когда следовало подчеркнуть какую-то мысль. Это усложнило восприятие каждого слова по отдельности, но заставило Артура смотреть на слово в целом. «Потому что ты не представляешь сначала лошадь, а уже потом её бег. Ты видишь всё сразу, и наш язык работает по тому же принципу», — так объяснил отсутствие пробелов Далий Мар.

Они занимались до самого вечера. Артур постоянно просил рассказать ему больше, дабы ускорить понимание языка, а новоиспечённый учитель только радовался, гордо объясняя те или иные порядки. В этот момент он представлялся настоящим фанатом родного эвассира и походил на школьного учителя… но был гораздо хуже. И всё же, что бы Артур делал без столь полезного эльрина за спиной?

За этой деятельностью Далий Мар совсем позабыл про кошмары. Его общее состояние лишь улучшалось, а магия постепенно возвращалась в тело. Даже лицо его немного порозовело и показало Артуру свой истинный цвет: нежный, чутка смуглый и вполне здоровый. Многие дни правильного питания, как и питания в целом, сна и отдыха убрали болезненные впалые щёки и преждевременные (или очень даже своевременные) морщины. Далий Мар перестал походить на самого себя. Даже вернейшие враги не сумели бы узнать в этом помолодевшем и отдохнувшем, весьма радостном эльрине прежнего мрачного скелета. Более всех этим значительным изменениям радовался Артур. Он проводил возле койки колдуна всё возможное время, ел вместе с ним и постоянно болтал… не только по той причине, что не знал, куда податься. Мирные мгновения в отстранённом месте, под самой столицей, где никто не относится к матёрым преступникам с неизменной ненавистью, отозвались в сердцах теплотой и уютом. Находясь рядом, они чувствовали комфорт. Комфорт, который возникает в объятиях любящих родителей и детей — тёплых, нежных, безопасных. Словно ничто, никакая беда не сможет разрушить их крепкие узы. Но почему это происходило именно с Артуром и Далием Маром, не могли понять даже они.

В один спокойный день — один из десятка, если конкретнее — юноше всё же пришлось покинуть учителя. Так как старик перестал подходить под категорию «тяжелобольных и раненых», немногочисленный персонал, одетый в поношенную врачебную одежду, отказался предоставлять питание. С этого момента и начала раскрываться истинная сторона подпольного госпиталя. Никого не волновало состояние поправляющихся пациентов, никто не следил за ними и не пытался скрасить скучные, повторяющиеся день за днём часы. Даже не кормили и не меняли бельё (впрочем, последнее не исполнялось даже в случае особо страдающих эльринов)! Так, предоставленные самим себе почти полностью, Артур и Далий Мар решили создать временный общий капитал, деньги из которого пошли бы на еду и прочие необходимости. Но в запасе у Далия Мара имелось лишь чуть больше сотни вар. Этого могло хватить на многие дешёвые и даже несколько дорогих вещей, однако предполагалось, что их сумма не изменится в ближайшие несколько месяцев. Транжирство тут же вылетело из списка финансовых возможностей.

Беседуя насчёт денег, Артур всё больше переживал по поводу оплаты, предназначенной Амико за помощь. Он знал, что две тысячи — это много, но лишь сейчас осознал, насколько это много. Подумав немного, он решил упомянуть сумму в разговоре.

— Ого! Да на эти деньги мы бы смогли купить небольшой участок земли! И там бы ещё сверху что-то осталось!

В этот момент Артур осознал всю плачевность их положения.

Но, не отвлекаясь от текущих проблем, он спросил стоимость желаемой еды, получил на руки ровно столько, сколько было нужно, и неспешно двинулся к рынку. Рынок, кстати говоря, являлся чёрным или, по-эвасски, уличным, и находился рядом с госпиталем — всего в одном квартале ходьбы. Как заверил Далий Мар, там часто предлагают то, чего никак не найти на обычных городских рынках: нежнейшее мясо молодых драконов, фрукты, на которые правительство наложило санкции, приправы и много чего ещё. Но Артур шёл в это небезопасное место за чем-то другим. Он пока не знал, что это, так как колдун написал название и номер лавки на клочке бумаги. Оставалось надеяться, что это что-то… законное?.. нет: что это что-то безвредное. Ведь Далий Мар ещё не оправился настолько, чтобы спокойно принимать опасные продукты или даже психотропные вещества.

Когда квартал остался позади, Артур наткнулся на нужную дверь: небольшую, железную, впихнутую меж двух каменных домов каким-то магическим способом — иначе бы она просто отказалась вставать в эту узкую стену. Юноша спокойно подошёл к двери и постучал так, как научил Далий Мар. Открылась небольшая щель и хамоватый женский голос попросил пароль. Но Артур забыл одно из слов…

«Вещий сон…»

Вещий сон…

А что было дальше?

Вроде, что-то про подлость?

«Вещий сон подл?..»

Нет, пароль звучал красиво. Значит, не то.

— Ну? Ты собираешься называть пароль? Или думаешь, что я пропущу тебя, потому что ты человек?

— Я забыл последнее слово…

— Вспоминай или выметайся. А то привлечёшь стражу!

— Вещий сон… Вещий сон…

— Ну? Давай! Последняя попытка, иначе я закрываю!

А! Точно!

— Вещий сон неправ.

— Нет. Всего хорошего.

Щель пропала, а отдалённые шумы стихли. И как Артур мог так облажаться?! Он же повторял этот пароль всю дорогу… По крайней мере, пока не засмотрелся на проезжающие кареты…

Он постучал ещё раз, в надежде на четвёртую попытку. И вновь услышал женский голос.

— Я вспомнил! Вещий сон мним!

Дверь несколько раз щёлкнула. Её открыла не самая красивая женщина лет сорока, одетая в здешнюю униформу: изношенную, выцветшую, пережившую большое количество стирок. Эта униформа походила на обноски, брошенные бездомным, но заикнуться о подобном Артур не посмел. Поблагодарив женщину за разрешение на вход, он слабо поклонился и прошмыгнул внутрь. В тоннеле оказалось темно. Факелы почти не встречались, а если и мелькали на неровных стенах — явно доживали свои последние дни. Поэтому приходилось идти медленно, проверяя каждый незнакомый сантиметр крутой хряскающей дороги, идущей вниз.

Гомон толпы приближался и слышался всё чётче. Торги, зазывы, споры о товаре и его стоимости — всё это сопровождалось нескончаемыми потоками брани, которые могли вызвать рвоту у любого забредшего аристократа. Но, пусть Артур не был аристократом, ему тоже стало не по себе. Прослойка общества, снующая вокруг, явно состояла из нищих и подлых агрессоров, способных переплюнуть один другого в своих приёмчиках и уловках. Несколько раз начинались драки, которые разнимала местная стража в старой униформе. Чтобы случайно не угодить в особо опасные места, Артур постоянно следил за происходящим и, параллельно с этим, пытался найти номер нужной лавки, состоящий из двух непонятных цифр-закорючек. Но даже внимательность не уберегла Артура от неловкого столкновения с высокой девушкой, что поразительно сильно выделялась из толпы (впрочем, как и сам Артур). Они превосходили всех окружающих в росте, тут и там ловя недоверчивые взгляды, поэтому сокрытая капюшоном незнакомка уж точно не могла являться эльриной.