– Ну и видок. Сразу чувствуется, что на целый год постарела, – удрученно вздохнула подруга, осмотрев меня с головы до ног. – Слава богу, мне только восемнадцать…

Пытаясь не расплескать всколыхнувшиеся внутри остатки позитива, я аккуратно пихнула язву в тощий бок и пошла вниз. Туда, где меня дожидался «симпатичный морф с подарком». Я почти сразу опознала в нем того самого, что приносил браслет Дорохову в больницу. Фамильный негодник, поэтому и важничает.

– Госпожа Дэлориан обитает здесь? – с неодобрением фыркнуло пушистое чудо в золотом камзольчике. Я потянулась за именным жезлом, но он устало отмахнулся и перешел с официального тона на раздражающе фамильярный. – Не утруждайся, чернокровая мисс. Я тебя узнал.

Всколыхнувшийся позитив сдулся, и на смену ему пришел гнев. Да какого тролля это лохматое чм… кхм… чудо обижает меня в мой же праздник?

– Совсем принцу голову задурила, бестия. Он уж кровь надумал с тобой мешать. Натворил бы делов… – продолжал ворчать желтоглазый морф, пользуясь тем, что на кухне мы были одни. – Взять бы вас всех, да и… – он осекся и неприязненно сверкнул глазами. – Ценностями фамильными разбрасывается, неблагодарный. Знаешь, сколько тот браслетик стоит?

Сколько там Елисей говорил ему лет? Сотня, две? Ладно, так и быть, проявим уважение к старшим. У морфов бывает маразм?

– Вы что-то должны были мне передать? – не опускаясь до старческого хамства, тихо спросила я.

Морф фыркнул и бросил на стол передо мной коробку.

– Еще одна фамильная реликвия. Наслаждайся, дестиночка, вниманием первокровного принца, – пробурчал морф и отсалютовал мне мохнатой лапой. – Даст бог, Елисей Алексеевич одумается и перестанет транжирить родовые богатства на… всяких. Ему батюшка уж давно пару присмотрел, а он… Тьфу! Вот раньше было хорошо… – морф почесал затылок, сместив смешную шапочку набок, и закашлялся собственной линяющей шерстью. – Поставил отец первокровный росчерк – и все, нет назад пути. А теперь что? Свобода воли! Мнением, понимаешь ли, интересуются… Тьфу!

Хлопок. Сажевый туман, забивший легкие. И невоспитанный субъект пропал из кухни Пункта Связи, унеся с собой все мое хорошее настроение.

Я медленно развернула сверток. Подарок от Елисея… Необязательно, но приятно.

Внутри оказалась книга – старинная, украшенная камнями и золотым тиснением. Потертые буквы гласили, что мне достался «Сборник сказов и поучительных историй леди Фелисити Честер». Судя по виду – безумно дорогой, и стоило бы вернуть… Но, зная Елисея, я уже предвкушала, как он начнет отпираться и прикрываться приказавшим даром. А сказки я в детстве очень любила.

Я перекинула ворох тяжелых страниц на другую сторону и пробежалась глазами по содержанию. Сначала шли короткие детские истории – «Глупый сабер и мудрая змея», «Сокровища Водяной Ведьмы», «Зеркальные жизни принца Фогельзанга и графини Шарлотты», – которые сменились более мудреными, длинными.

Чем дальше, тем любопытнее были названия: «Притяжение братской крови: сказка о мудрости Судьбы», «Сказка о разделенной последней капле и Еве-Прародительнице», «Сказка о женской глупости и возвращении сломанных подарков», «Сказка о потерянной короне и великой битве»… Хоть сейчас, послав к троллю парижскую делегацию, садись и погружайся в чтение!

Но такой роскоши в праздничный день я себе позволить не могла. Поэтому поднялась в спальню и сунула роскошный том под подушку. Если Карпов не успеет вернуться к ночи, мне будет, чем себя занять.

Я оправила на себе аккуратный кружевной воротничок и подпоясала платье серебристой лентой, придав себе нарядный вид. В последний момент решила все-таки надеть бесценный браслет леди Честер в надежде, что его «легкий косметический эффект» скроет отеки на моей распухшей физиономии. И еще из вредности: я мысленно показала язык вредному морфу, считавшему меня недостойной партией для их вечно усталого высочества.

Позавтракать я собиралась в Академии: Джен с Джулией намекнули, что вечером меня ждет «секретная вечеринка», и им нужно время на подготовку. Судя по тому, что они подключили к процессу даже Брендана с Мелиссой, планировалось что-то масштабное. Все-таки магическое совершеннолетие – праздник особый, важный.

Щелчок по стеклу застал меня на пороге спальни. Я резко обернулась, и рот сам растянулся в улыбке облегчения.

– Арчи! – я подлетела к окну и распахнула створки, помогая ламбикуру забраться внутрь. – Живой! Почему так долго?

Мой голос звенел то от волнения, то от возмущения, и Арчи не придумал ничего лучше, чем подставить мне под пальцы свое кудрявое пузо.

– Давай-ка ты это… Успокаивайся, – по-хозяйски приказал ламбикур, довольно щурясь от нехитрой ласки. – Долго, потому что не знал, с какой стороны подлететь к твоему неправильному аркану… Так бы и выжидал момент, если бы кое-кого не встретил прямо на крыше его дома в Австрии.

– Кого? – умиротворенно пробормотала я, млея от удовольствия.

– Мамашу свою! – возмущенно крякнул Арчи и клюнул меня в палец, сбив мечтательный настрой. – Она мне чуть голову, между прочим, не открутила! И твоя, Анна, следующая на очереди!