— Почему?

— Ещё на первых пунктах помрут от разрыва сердца, Кресси.

— Пфф! Па-ап, можно я пойду? Сам сказал, что помрут. Пожалей людей. Кронпринц пострадал, Совет под раздачу попал, война с Мергоном — дело решённое. Сейчас ещё кому-нибудь достанется.

— Когда только научилась быть настолько убедительной? Да, можно, иди уже, принцесса Катастрофа.

Мне дважды предлагать не нужно, я поднимаюсь, исполняю реверанс и, махнув драным подолом, выхожу из кабинета, держась, словно на мне лучшее бальное платье. Так до покоев и иду.

А в комнатах меня встречают растревоженные заспанные фрейлины, Кейта. Среди фрейлин в глаза бросается Дьена. Девушка держится отдельно от стайки, стоит напряжённая. То ли осознала, как сильно сглупила, требуя у меня лорда, на которого я сама глаз положила, то ли расстроена, что перспективный жених ей не светит.

— Ваше высочество!

— Что-то случилось? — невозмутимо спрашиваю я, как будто меня ночная суета вообще не касается.

— Принцесса.

— Кейта, помоги мне.

Два часа, хотя бы два часа я должна поспать. Я была абсолютно серьёзна, предлагая папе разогнать Совет, но разгонять его следует на свежую голову. Папа же согласился, да? Буду считать, что согласился…

Проклятье, я вернулась Победительницей, так почему продолжаю разбираться, то с бесполезными бездельниками, то с врагами, веками удачно притворявшимися добрыми соседями?! Бедный Олис, если у меня есть хотя бы надежда на спокойствие, то он обречён разгребать проблемы до конца жизни без выходных и отпусков. Или на меня, как на новую Хранительницу, навалилось? А ведь всё начиналось так безобидно, с увлечения архивными документами.

Кейта ловко избавляет меня от лишней одежды, укрывает одеялом, заботливо подтыкает его под подушку. Я успеваю попросить разбудить меня вовремя и отключаюсь., чтобы через минуту услышать тихий голос своей личной горничной:

— Ваше высочество, просыпайтесь. Полдень близится.

— А?!

— Заседание Совета через полтора часа, ваше высочество. Осмелюсь спросить, принцесса, вы намерены облачиться в легендарную броню?

Хороший был бы ход, особенно есть использовать парадный доспех не сразу, а обратиться к амулету во время выступления. Но амулет у Олиса.

— Нет, — коротко отвечаю я, не вдаваясь в подробности, они служанку не касаются.

— Какие будут пожелания, ваше высочество?

— Парадная военная форма. И пригласи леди Бьянку, — старшая фрейлина мне нужна для поручения, которое я не доверю никому больше. Кейте бы доверила, но ей, увы, не по статусу.

Бьянка ожидает в будуаре, так что появляется быстро.

Для принцессы нет ничего неприличного в том, чтобы предстать перед фрейлиной в сорочке и наброшенной поверх “спальной” блузе, от домашнего халата отличающейся только фасоном и названием.

— Доброго утра, ваше высочество.

— Доброго утра, леди Бьянка. Немедленно уточните у его величества, могу ли я, прибыв на совет, воспользоваться императорским входом.

— Да, ваше высочество.

Поклонившись, Бьянка поспешно выходит.

Как следует из названия, императорский вход для императора. Но это не значит, что входом не могут воспользоваться, например, принцы или императрица. Однако в девяносто девяти случаях из ста, наследники и супруга всего лишь сопровождают императора, а не появляюсь самостоятельно. Я же собиралась прибыть в окружении пусть и немногочисленной, но собственной свиты. Я бы рада воспользоваться другим входом, но нет — красиво пройти со свитой другим путём не получится. А какой смысл тащить свиту и оставлять её за порогом, где её никто не увидит?

Сопровождать меня будут лорды и леди Шесс. Не Феликс и Кэтти, а ящеры и ящерицы. Клыки и когти — лучшие аргументы.

Не успеваю я скинуть блузу, как в дверь раздаётся требовательный стук. По одной манере стучать можно догадаться, кто по ту сторону створки. Кивнув Кейте, я разрешаю открыть. В комнату врывается Тери, подлетает ко мне, хватает за плечи, заглядывает в глаза:

— Кресси, это правда?! Он посмел тебя тронуть?

— Эм…, — кто “он”? Артур?

— Я убью этого недобитого контрабандиста! — и Тери разворачивается, чтобы броситься прочь.

А ведь с него станется… убить Феликса.

— Тери, стой!

Тери не слышит.

Я выскакиваю в будуар, пытаюсь догнать брата, и мы проскакиваем ещё пару комнат. В последней я буду вынуждена остановиться, потому что в ночной сорочке по дворцу не бегают. Это во сто крат хуже, чем в драном платье.

Мне везёт — Бьянка ещё не ушла и замедлилась, реагируя на приближаюшийся топот.

— Останови его, — в запале требую я. Преграждать дорогу кронпринцу фрейлина не имеет никакого права, но Бьянка самоотверженно перекрывает собой проход и склоняется в реверансе.