Так будет лучше. Вместе нам быть нельзя.

Я не могу рисковать близкими. Я не готова сражаться в чужой войне. Господи. Я просто хочу свою жизнь обратно. Но этого не будет никогда.

Горло сдавливает стальной обруч. Я больше ничего не способна произнести. А внутри царит пустота.

Только почему эта пустота кровоточит? Дико. Безудержно. Заставляет завалиться на капот, зажать рот ладонью, беззвучно простонать. Впечатление, точно разламывают ребра, стирают до пыли, до пепла.

– Ты права.

Хриплый голос бьет по нервам, входит внутрь будто стальной крюк, задевает абсолютно каждую струну, продирает насквозь.

– Я виновен.

Захар обнимает мои колени. Его горячие пальцы обжигают мое тело настолько сильно, что оставляют пылающие следы. Под кожей расцветают ожоги.

Парень опускается вниз, утыкается головой в мои ноги.

Я не верю. Нет. Не верю. Ни секунды. Все должно быть по-другому. Он должен наорать на меня. Послать к черту. Он должен просто уйти.

– Ты слышал, что я сказала? – роняю глухо.

– Я согласен, - отрывисто бросает он. – По каждому пункту. Я тебя упустил. Взялся защищать, но ни черта не вывез. Не вытянул из гребаной «Клетки». Не успел. Не уберег.

– Захар…

– Дьявол, я в словах не силен. Делом буду доказывать. День за днем. Никому не позволю тронуть. Ни тебя, ни твоих родных.

– Не выйдет, - едва умудряюсь сглотнуть. – Не получится. Нельзя предусмотреть наперед. Нереально. Что-то пойдет не так. Что-то всегда идет не так.

Тишина. Никакого ответа.

Я смотрю на ночное небо. Глазам до жути больно. Саднит. Печет. Звезды слепят, заставляя задрожать, а внутри замерзает лед, кровь сворачивается.

– Захар, - с огромным трудом двигаю губами. – Я тебя прошу. Пожалуйста. Забудь меня. Нам нужно расстаться. Пойми, выхода другого нет.

– Забыть?

Парень поднимается. Хватает за плечи, сдергивает с капота вниз, вплетает пальцы в мои волосы, принуждая запрокинуть голову назад. Его движения резкие и нервные, угрожающие, но в самих прикосновениях ощущается щемящая нежность. Контраст путает и затуманивает разум. От таких перепадов потряхивает изнутри.

– Я приходил на твою могилу. Землю рыл голыми руками. Хотел до гроба добраться. Демид оттащил. А я его чуть не грохнул тогда, потому что мешал.

– Захар, - содрогаюсь. – Это страшно.

– Нет, - отрезает он. – Страшно – быть без тебя. Выть от злобы. От ярости. От тупого бессилия. Страшно понимать, что больше ничего нельзя исправить.

– Ты должен меня отпустить.

– Никогда.

– Будешь силой держать? – усмехаюсь с горечью.

– Буду, - мрачно заявляет он.

– Думаешь, я тебя прощу?

– Я тебя заставлю.

– Это тупик.

– Плевать.

– Я все равно уйду, - из горла вырывается истерический смешок, заледеневшее тело раскалывает лихорадочный трепет. – Я сбегу.

– Я тебя найду, - чеканит Захар. – Верну.

– Пусти, - шепчу. – Ты не оставляешь мне выбора. Либо с тобой, либо никак. Так нельзя. Неправильно.

– Почему? – оскаливается. – Есть еще вариант.

Он обхватывает мое запястье. Мягко, но подавляюще. Прижимает мою ладонь к своей груди, вдавливает туда, где ощущаются гулкие удары сердца.

– Бей, - звучит будто приказ.

– Что?

– Тебе можно.

Я задыхаюсь от его ужасных слов. Пробую отдернуть руку, но парень не позволяет, удерживает мою ладонь на том же самом месте.

– Давай, - бросает жестко.

– Ты с ума сошел.

– Иначе не остановлюсь.

– Прекрати.

– Это твой единственный шанс.

– Хватит.

– Я научу, - обещает без эмоций. – Покажу, как нужно все сделать. Быстро. Четко. Только так ты сможешь от меня избавиться.

– Замолчи, - кривлюсь.

– Соня…

– Заткнись! – срываюсь на крик.

А он начинает хохотать, точно безумный. Отпускает мою ладонь, но лишь для того, чтобы прижать меня к груди, сдавить в объятиях до хруста костей, жадно глотнуть воздух возле моего горла.

– Малышка, - шепчет на ухо.

– Псих, - дергаюсь. – Ты чертов псих.

– Мне больше нравилось, когда ты звала меня Сахарок.

Я не знаю, как умудряюсь вырваться из его хватки, но это происходит. Сбрасываю мускулистые руки, передергиваю плечами, сама себя обнимаю и тону в приступе леденящей дрожи.