Разве можно чувствовать подобное рядом с мерзавцем? Или это мои чувства затмили разум?

Еще меня удивило, что Влад ни разу не попытался приблизиться к Максиму. Сначала меня это насторожило, подумала, что ему не хочется знакомиться с сыном. Но позже я поняла, что таким образом Влад проявил ко мне уважение, дав возможность самой решать, когда их познакомить. Дао время, чтобы подготовить Максима к такой судьбоносной новости.

Полвечера мы с Лелей обсуждали сложившуюся ситуацию, но к конкретному выводу так и не пришли. Для себя я решила, что буду плыть по течению и действовать по обстоятельствам. Сначала пусть Влад выяснит кто написал сообщение. Если это кто-то существует.

На работу я приезжаю с опозданием в десять минут, залетаю в кабинет и замираю. Два сюрприза: один приятный, второй — нет.

На моем столе стоит красивый букет бирюзовых гипсофилов, а в кресле сидит Катя Опенгер и нагло листает бумаги.

Предельно ясно: зачем она здесь. Хочет указать мое место и запретить приближаться к Владу. Возможно, в другой ситуации я бы чувствовала перед ней вину. Но данный момент я чувствую только раздражение.

Да, я спала с Владом, но это было давно. Да, у нас общий ребенок, но это не значит, что мы обязательно будем вместе. Есть множество семей, где родители в разводе, счастливо женаты на других людях, но продолжают общаться с детьми.

Быстро осматриваю кабинет. Коллеги сжались за своими компьютерами как мыши и стараются не привлекать к себе лишнее внимание.

Отмираю и приближаюсь к своему рабочему месту.

— Здравствуйте. Могу я вам чем-то помочь? — говорю вежливо, даже стараюсь улыбнуться.

— Вы опоздали, — чеканит холодно Катя.

— Прошу прощения, такого больше не повторится.

Эти слова даются мне с трудом. Я бы поняла, если бы меня отчитала Ольга Матвеевна, Влад или Александр Петрович. Опенгер возглавляет другой отдел, пусть их строит.

— Конечно, не повторится, — женщина поднимает на меня презрительный взгляд и оглядывает им от макушки до пяток, — иначе быстро вылетишь отсюда.

Бедные ее подчиненные. Она же грубиянка, не соблюдающая субординацию. Как можно тыкать и угрожать незнакомому человеку? Немного напоминает мне Байдина, когда он еще был говнюком.

Опенгер швыряет папку, которую листала до моего прихода и поднимается, подходя ко мне в плотную:

— Не смей к нему подходить, — шипит так тихо, что я с трудом ее слышу.

— Не понимаю, о чем вы, — отвечаю шепотом.

— Не строй из себя дуру. Я видела тебя в пятницу.

— Я относила очень важный отчет по распоряжению Владислава Андреевича. Если вас что-то не устраивает, то попросите его больше этого не делать.

Вижу, что Опенгер злится и очень сильно. Но это правда. Влад вызвал меня, и пошла без задней мысли. На тот момент я была уверена, что он меня ненавидит.

И я прекрасно понимаю, почему она пришла с претензиями именно ко мне. Считает, что я слабое звено. Ниже по статусу и должности, а значит не буду воевать. Что ж, за сердце Влада я пока воевать не намерена, но в обиду себя давать тоже не собираюсь.

— Немедленно, предоставьте мне этот отчет, — взвизгивает немка.

Ее голос резкий и слишком звонкий, и я слегка морщусь, а Полина так сильно вздрагивает, что роняет компьютерную мышку.

— Фрау Опенгер, — за моей спиной раздается замораживающий голос Ольги Матвеевны. — Добрый день. По какому праву вы что-то требуете с моих подчиненных?

Немка не смотрит на Корину, продолжая сверлить меня гневным взглядом.

— Я тоже руководитель, если вы не забыли… м-м… как вас там?

Какое неуважение. Говорит, что тоже руководитель, но запомнить имя даже не удосужилась.

Ольга Матвеевна плотно поджимает губы и делает шаг в сторону.

— Прошу покинуть мой отдел. Немедленно, — ее голос звенит гневом.

Коллеги вжимают головы в плечи и усерднее начинают щелкать мышками. Я и не подозревала, что Корина может заставить трястись от страха одним голосом.

Немка какое-то время стоит, продолжая сверлить взглядом Ольгу Матвеевну, но все-таки сдается первой и со словами «вы все еще пожалеете» спешно уходит. Как только за ней закрывается дверь, по кабинету разносится вздох облегчения, будто до этого момента все задерживали дыхание.

— Ольга Матвеевна — вы мой герой, — восторженно говорит Коля.

Смешки и одобрительные возгласы доносятся со всех мест, и я не остаюсь в стороне.

— Таня, что ей от тебя понадобилось? — спрашивает Ольга Матвеевна, когда комплименты затихают.

Не успеваю открыть рот, как встревает Виктор:

— Ничего, просто она рыженькая.

Все начинают шикать на мужчину и посмеиваться.

— Я не знаю, — отвечаю Ольге Матвеевне, — думаю, ей не понравилось, что я относила Владиславу Андреевичу отчет.