Ветви впереди разомкнулись, выводя к темному болоту. Картина, что я застала, заставила содрогнуться всем телом.

Карпов, бледный и израненный, стоял напротив Блэра. Господи! Почему я не ощутила полученный им урон? На мне не было ни царапины! Он все принял на себя!

С пальцев Андрея тянулись черные жилы, окутывая эльфоподобного гада коконом из Темной материи. Вгрызаясь в мраморную кожу, оставляя на ней жуткие черные отметины. Рядом на коленях стоял Артур – окончательно поседевший и прибавивший себе лишний десяток лет. В ладони он держал странный прозрачный камень, и тот словно бы переливал саму магию от крестного к Демону.

И больше никого. Ни души.

Драный недоэльф смеялся, что-то втолковывая Карпову. Руки Андрея дрожали, глаза Артура закатывались. Было совершенно ясно – вдвоем они с Блэром не справятся, и все трое это прекрасно понимают. Августус впитывал боль, почти не морщась. Ждал, пока резерв Демона опустеет, и тогда…

Но он не знал главного: Судьба с самого начала играла за нашу команду.

31.5

Я сделала несколько робких шагов к болоту. Ветка под босой ногой хрустнула, и два взгляда – черный и бирюзовый – резко метнулись ко мне.

– Пигалица, уходи, – сосредоточенно процедил Карпов. – Тебе нельзя здесь…

– Ты ранен, – прошептала очевидное, с ужасом рассматривая жуткие декорации.

– Нет. Уходи, Ани.

– Графиня, ты принесла мне венец? Как любезно, – Блэр сощурился, дернулся, пытаясь сбросить оковы, но безуспешно: Карпов держал путы крепко. Пока что.

– Я принесла вам немного света, – пробормотала, с тревогой глядя на крестного. Тот тлел на глазах, даже кожа посерела.

Два моих самых близких человека сейчас отдавали последние капли магии, чтобы сковать черный дар Блэра. Оба такие уязвимые, что сердце сжималось от боли. Что сделает с ними Темный принц, когда резерв истощится и Андрей опустит руки?

Я боялась, что не смогу призвать светлую энергию без проводника. Но зря. Сияющая материя сама стягивалась отовсюду к моим ладоням. Щекотала, ласкала, преданным псом облизывая подол сорочки. Я погладила ее в ответ, наматывая на запястья. Как же страшно, как ответственно… Но кто, если не я?

Я не была особенной. Не была избранной. Я просто отважилась довериться и полюбить. И готова была бороться до конца за людей, отвоевавших место в моем сердце.

Валенвайд говорил, что Темная материя способна созидать, а Сияющая – разрушать. Он был прав: из черной мути вышла отменная клетка. А Карпов как-то рассказывал, что самые сильные заклятья получаются на стыке двух энергий мироздания. Быть может, вместе они смогут уничтожить и дух, и плоть недоупокоенного психопата?

– Не понимаю, – Августус качнул головой, отрывая взгляд от сияющих кнутов, зажатых в моих ладонях. – Даже с венцом, даже с даром Авроры… Ты не Высший маг, у тебя крошечный резерв! Ты не смогла бы вот так цедить материю из пространства без потерь. Ты должна уже валяться в обмороке!

– Но я стою, – отметила очевидное, соединяя слепящие ярким светом жгуты и придавая им форму шара.

С материей работать было непросто, но приятно. Она словно сама подсказывала, как ее применить. Принимала любые формы, что я желала. И пахла потрясающе.

– Это Высшая магия, недоступная этому миру! – возмутился Блэр. – Фон слишком слаб, капли давно выродились!

– А у меня две по цене одной, – пробормотала сосредоточенно. К горлу подкатывал ком, колени тряслись.

– Теперь вижу, – Блэр удивленно поморгал. – Кровь Авроры и кровь Солины в одном теле! Но как? Возможно ли это?

– Ты идиот, Августус, – фыркнул Карпов, с тревогой глядя в мою сторону.

Да мне и самой было страшно, стоило представить, какую оплату стребует Высшая магия. А мне никак нельзя умирать! Мне еще демонят выращивать, род Карповских продолжать и все такое.

– Как говорит моя рыжая подруга, «неприятности случаются». Со мной так вообще постоянно, – я виновато пожала плечом.

Ну да, опять не сказала. Опять струсила. Когда уже все перестанут этому удивляться?

Но сейчас я не боялась. Казалось, Судьба меня с самого начала к этому готовила. И вот – я в нужном месте. В нужное время. И я готова.

– Ты правда думаешь, что у тебя получится, графиня? – равнодушно уточнил Августус. За свою жизнь он не боялся. А как иначе, когда склеп уже дом родной?

– Думаю, да.

– Давай, Ани! – рявкнул Карпов, и я, резко выдохнув, отправила сияющий шар прямо в Блэра.

Бирюзовые глаза в последний момент злобно сверкнули, но их тут же поглотил вихрь из света и тьмы. Материи соединились и с грохотом, заложившим уши, схлопнулись. Не оставив после себя ни плоти Августуса Блэра, ни духа Августуса Блэра, ни дара Августуса Блэра.

– Ты всегда все делаешь по-своему, да? – изумленно просипел Карпов, стирая с ладоней черную грязь.

– В следующий раз сделаем по-твоему, – покорно кивнула. – Честное гоблинское.