Мы дошли до алтаря. Рука сама потянулась к твердой поверхности, испещренной выточенными на ней рунами. Каналы, что ползли с боков к центру, были наполнены высохшими, почти прозрачными листьями. Те рассыпались прямо в пальцах, стоило прикоснуться, оставляя на подушечках серебристую пыльцу.

– Люмьеры, – сказал Карпов, растерев один такой листик на ладони, и я принялась суматошно отряхивать руки.

Артур поднял с травы что-то розоватое. В сухих лохмотьях я узнала рубашку Джен.

– Значит, мне все это не приснилось?

– Значит, нет, – нахмурился крестный и окинул взглядом лужайку. – Где все случилось?

– Из тех кустов вышел Августус, – я показала пальцем чуть в сторону. – А вот здесь упал лорд Кавендиш, выронив кинжал.

Ни эльфийского оружия, ни самой Головы арканов в том месте не нашлось. «Братья» забрали Лукаса, чтобы с почестями похоронить. Так же, как недавно Кесслера. А до этого – Лукрецию…

Столько смертей ради одной очень сомнительной жизни. Неужели Августус Блэр, по их мнению, правда этого стоит?

15.3

***

Солнце продолжало припекать траву за витражным окном. Словно бы издевалось! Кричало, что его не касается, что за мрак творится за Земле. Что нет ему дела до суетного и мирского…

Оно светило и нам, и вредным морфам, и глупым саберам, и жуткому Августусу Блэру… Который вполне мог наслаждаться его лучами где-нибудь в родовом имении Расковых, попивая кофе на террасе и угощаясь свежей выпечкой. Впервые за пару сотен лет. Уверена, дважды овдовевшая Джина уже ищет подход к его сердцу, почкам, желудку, титулу и всевластию.

Я тоже могла бы наслаждаться запоздалым завтраком, принесенным в больничное отделение Мари, но кусок в горло не лез. Крестный, реализуя принцип «разделяй и властвуй», отправил меня обратно в Академию, а сам с Карповым улетел в Эстер-Хаз.

Вид у обоих был до того хмурый, что я без особого сопротивления удалилась. Показалось, что раздосадованы они вовсе не возрождением Темного Принца, а тем, что вынуждены весь день провести в «приятном» обществе друг друга.

Я же, лишенная медальона, уверенности в завтрашнем дне и опоры под ногами, сидела на кушетке и отрешенно пялилась на стену. Взгляд был настолько расфокусирован, что даже не сразу смог сконцентрироваться на голубоватой голове, вынырнувшей из-за шкафчика со снадобьями.

– Я пришел узнать информацию из первых уст, – чинно объяснил Родж и отвесил мне поклон.

Ах да, у титулованных первокровок это заведено. Я дернула ножкой, свисавшей с койки, изобразив неопределенную балетную фигуру… Сойдет за дружеский реверанс.

– Эмм… Элегантно, – скривил губы прозрачный приятель и встал у окна. – Так Блэр снова жив?

– Твои бы уши да на благое дело…

– Ани!

– Живее всех живых. Я бы сказала, что цветет и пахнет, но понюхать не довелось, – едко выплюнула в кофейную чашку. – Бледноват и не слишком одет, но по-прежнему внушает трепет. Еще чем-то интересуешься?

– Не язви, – фыркнул парень, и стало совестно.

Я срывалась не из-за него. Из-за другого человека, оставившего меня без объяснений и обещаний. Паршиво начиналась наша «счастливая семейная жизнь»…

А кто говорил, что будет легко?

– И я, и Атарина почувствовали рябь на воде… Рован подтвердил – магический фон мира уплотнился. Немного, но… Магия словно приветствует его.

– Как Ихти? – я подняла растерянные глаза, пропустив фразу мимо ушей.

– Как и всегда. Лобызает зеркало и строит глазки зеленоглазке… Разве что бледноват и не слишком одет, – передразнил меня призрак. – Он в порядке, Ани.

– Надолго ли?

– Чем крепче магический фон, тем дольше он протянет.

Я задумчиво поковыряла ногтем рисунок на блюдце. Что, если с возрождением Высшего мага великие дары окрепнут? Ведь именно их возвращение обещали арканы в своей предвыборной программе. Множество сломанных «отголосков» засияет новыми красками. А значит, сможет появиться еще кто-то с талантом бродить зеркальными коридорами… И вытащит, наконец, Присс.

Сейчас, когда Ихти угасал без люмьеров, а Присцилла кисла в зазеркалье, я все сильнее склонялась к мысли, что возвращение даров – это неплохо. Это очень даже хорошо. Но оно шло в комплекте с Бесштанным, а это… пугало, да. До холодных мурашек, атакующих затылок.

Грустные мысли пронеслись ураганом в голове и остановились на даре Авроры. Сама не знаю, почему, но мне не давало покоя внезапное «наследство».

Сейчас я не чувствовала в себе необычных способностей. Ни разу мне не удалось обратиться к Сияющей материи напрямую, без проводника. Да и целительский талант выражался лишь в крепко зафиксированных повязках, приносящих облегчение прикосновениях и не жгущейся мази. Казалось, что я могу больше, но… Не могла.

А ведь дар мог передаться и моему отцу, если бы графиня не сковала каплю. Что, если бы папа вырос сильным магом? Он был чудесным, мягким человеком и точно не стал бы использовать способности во зло.