– Не смей… называть её имя, – процедил Марданиэль.

Азулбан’нахаар тяжко вздохнул и направил Англуард в сторону Верховного Короля; лезвие окутали языки фиолетового огня.

– Нарвина, прости, – прошептал Марданиэль. Собрав волю в кулак, борясь с адскими болями израненного тела, превозмогая вожделение лицезреть младенца, обнять любимую жену, закричав лютым криком, ринулся к Азулбан’нахаару.

Но Азулбан’нахаар, прежде чем тот успел сдвинуться, высвободил тёмно-фиолетовую энергию, сразившую Марданиэля наповал.

– Какое разочарование.

***

Разочарованно вздохнув, Мальгерн завершил мелодию. Марданиэль сыграл отведённую ему роль. Разумеется, Архимагистр мог спасти его, мог уберечь от смерти, тем самым исполнив желание короля вновь увидеть семью. Но в таком случае Марданиэль всю оставшуюся жизнь сожалел бы о том, что не умер, сразившись с Азулбан’нахаара. О том, что даже не предпринял попытки отомстить за погибших друзей и близких. Нет, Мальгерн спас Марданиэля, только в ином смысле этого слова. По крайней мере, так считал сам каэд. Убрав флейту, Мальгерн возвёл руки к небесам.

***

Азулбан’нахаар, отрубив голову Марданиэля, стоял лицом к своим подчинённым, громко оглашая победу Аккральбранда над Первым Единством. Однако триумф продлился недолго. Внезапно усилившийся ветер завыл, небеса загромоздили чёрные грохочущие тучи, а солнце сокрыла луна. День сменился кромешной тьмой. Кровавая сеча мгновенно застыла, все взгляды приковала к себе Аксахарская скала, на краю которой расположился Мальгерн, чьи глаза сияли ослепительным светом.

– Ах, Мальгерн Лживый Вестник, давно не виделись! – громогласно воскликнул Азулбан’нахаар. – Давай спускайся, дабы я свершил праведную кару над твоей чёрной душой, погрязшей в грехах. Заплати же жизнью за коварное предательство.

– Азулбан’нахаар Гвартаихир! – слова Мальгерна, беспристрастно взирающего на ошеломлённого Азулбан’нахаара, раздались раскатами грома, сотрясая земную твердь и воздух. – Внимай мне, ибо настал час расплаты!

Азулбан’нахаара сковали невидимые цепи, ноги подкосились, и он, упав на колени, зарычал, пытаясь высвободиться. Но хватка Мальгерна оказалась куда сильнее.

– Сегодня свершится праведный суд над твоей грязной душой! Сегодня ты ответишь за предательство Эарлинов, перешедшее все дозволенные границы, ответишь за совершённые злодеяния, ответишь за погубленные невинные жизни, ответишь за страдания, причинённые моему народу, за тьму, принесённую в Сальтаран. Ответишь передо мной, Архимагистром Мальгерном Лунным Вестником, и теми, кто пал от клинка твоих воинов!

Цепи сдавили Азулбан’нахаара, вынудив выпустить Англуард. Глаза Лунного Вестника засияли ярче, на его лбу появился знак полумесяца, а кожа сделалась белее стократ, и Мальгерн воздел руку, и тысячи мертвецов, устилающие холмистые равнины Тарнанаса, оглашая долину призрачными стонами, забились в конвульсиях. Из бездыханных тел стали выходить полупрозрачные серебряные нити, что устремлялись к Мальгерну.

– Я БУДУ ЖДАТЬ ТЕБЯ, МАЛЬГЕРН! БУДУ ЖДАТЬ ВЕЧ…

Но прежде чем Азулбан’нахаар успел договорить, Мальгерн высвободил яркий белый луч, сотканный из душ умерших солдат Первого Единства. Тысячи разных голосов зазвучали в голове плавящегося Азулбан’нахаара, и каждый голос говорил лишь одно и то же: «Будь ты проклят! Будь ты проклят! Будь ты проклят!». С уст лельнарского короля сорвался душераздирающий крик, от которого кровь стыла в жилах. Он кричал, не в силах выдержать столь тяжкие муки. Однако вскоре всё кончилось; могущественное чародейство Мальгерна завершилось, и обугленные кости Азулбан’нахаара рассыпались прахом.

– Прощай, – Мальгерн выждал короткую паузу. – Kuun meness, – из носа потекла белая кровь, и он потерял сознание.

Часть II

Жизнь – мимолётный огонёк, который может заключаться в нескольких мгновениях. Оттого она столь бесценна, но в то же время ничтожна!

Алимханов С-А. С.

Глава 1

Предвестник новых эпох

Двадцатое октября триста десятого года пятой эпохи по Сальтаранскому месяцеслову. Спустя триста лет после окончания Войны Бесценной Крови.

Над неприступным городом-крепостью Карайг, единственной сохранившейся вотчиной Азулбан’нахаара, возведённой ещё до начала Войны Бесценной Крови, сгустились чёрные тучи. В мрачных небесах вспыхивали и исчезали витиеватые молнии; бушующий, по-осеннему холодный ветер протяжно выл, разгоняя опавшую листву, и злобно срывал с ветвей изумрудные листья, разбрасывая их по широким пустым улицам. Ударил гром, и обрушился ливень; крупные капли барабанили по крышам серокаменных домов, внутри которых не было ни души. Однако Карах-Арат, цитадель из тёмно-синего камня, поражающая невероятными габаритами, была полна жизни.

***

Сделав последний глоток горячего чёрного чая, лорд-регент Тарил Врениар, правящий от лица Аэнграна, первенца Азулбан'нахаара, спящего глубоким сном вот уже триста десять лет, поставил кружку на стол. Он не спеша поднялся из-за стола, подошёл к балюстрадам и, заложив руки за спину, застыл словно изваяние легендарного воина древности. Ветер развевал его серебристые волосы до лопаток, а долетающие капли дождя окропляли долгополый золотой кафтан, идеально сидящий на стройном теле регента. Поверх кафтана, через плечо, красовалась алая не драпированная накидка. Аристократическое бледно-молочное лицо Тарила, как всегда, не выражало никаких эмоций – только абсолютную невозмутимость. Задумавшись, Тарил устремил тёмно-голубые глаза вдаль – перед ним громоздились безлюдные дома, возвышались надёжно защищающие Карайг от любых напастей толстые стены, простирались широкие равнины и синели Сайнтрийские горы, укромно спрятавшие от всего суетного мира столицу пришедшего в упадок Аккральбранда.